Валентинка с секретом.

Сумасшедшее чаепитие в джунглях.

Настя стояла в дверях, шмыгая покрасневшим носом. Горло было обмотано теплым платком, в руках она сжимала большую ложку, испачканную чем-то бурым и пахучим.

— Привет! — выпалил Никита, краснея и отчаянно боясь встретиться с девочкой взглядом. Все, что он накануне репетировал перед зеркалом, вылетело из головы: и подбородок, и улыбка уголком рта… Зато во рту стало сухо, а ладони вмиг вспотели.

— Это ты?! Ну проходи. — Настя отступила в сторону, пропуская неожиданного гостя. — Отлично выглядишь! — бросила она одобрительный взгляд на костюм и тут же сунула Никите в руки тетрадный листок. — Как ты вовремя появился! Посмотри, я правильно посчитала?

— А что это? — Никита удивленно разглядывал исчерканный листок.

— Да я тут пропорцию решала… Переводила торговый фунт в аптекарский. Так правильно или нет? Вот эта цифра.

— Вроде да, — пожал плечами Никита, удивляясь, что человек, осиливший задачу-200, не уверен в таких элементарных вещах.

— Спасибо! Ты проходи, я сейчас!

Девочка исчезла, Никита прошел в квартиру и замер на пороге, пораженный. Это было так не похоже на его собственное жилье! У него дома все располагало к работе, от которой ничего не должно было отвлекать. Ни единого яркого пятна или лишнего предмета вроде расписных крикливых безделушек, которые так любила его двоюродная младшая сестра. Из обстановки — только стол с компьютером, полки с книгами и дисками, диван, шкаф. Все! Но здесь…

Большое светлое помещение было полно цветов. Они пышно зеленели на подоконнике, затеняли окно, буйно вились по стенам, цепляясь за картины и часы, живым занавесом свешивались с потолка. Некоторые цвели, источая такой пряный аромат, что у Никиты на миг закружилась голова. Ему показалось, что он попал в рай — не хватало только щебета птиц. Едва он подумал об этом, как откуда-то из-под потолка донеслись мелодичные трели канарейки.

— Ты на цветы смотришь? У нас тут настоящие джунгли! — с гордостью произнесла возникшая рядом Настя.

— Вижу… А у меня только кактус возле компьютера!

— Кактусы у нас тоже есть… Вот этот, например, — посмотри, какой красавец!

— И ты во всем этом разбираешься?

— А как же!

— А это что за цветок? — Никита дотронулся до горшка с большим серебристым цветком.

— Эхинопсис. Царица ночи. Цветет раз в год и только одну ночь! Зато такой запах! Сильнее, чем у лилии.

— У вас и сейчас запах необычный…

— Это фаленопсис расцвел. Посмотри, какой цветок…

Никита склонился над нежным фиолетовым цветком.

— А вот эту ваниль мама на Птичьем рынке покупала. — Настя дотронулась до лианы. — Там собираются такие чудаки, коллекционеры, они путешествуют по свету, привозят совершенно невероятные экземпляры.

— Ваниль? Это какая-то пряность?

— Она и есть! В дикой природе растет вот в таком виде! А вот эта орхидея вообще существует в Москве в единичном экземпляре.

— Как это? — Никита перешел к следующему цветку. Он никогда не думал, что слушать рассказы о цветах может быть так интересно!

— А вот так! Она клонированная. Маме ее подарил один орхидеолог, химик по образованию. Он вырастил ее из одной-единственной клетки…

— Вау! — Никита посмотрел на уникальное растение с большим уважением. — Да ты просто Ниро Вульф!

— Ты тоже любишь Рекса Стаута? — обрадовалась Настя.

— А птичка где? — Никита оглядывался в поисках канарейки.

— Нету, — вздохнула Настя. — Только голос остался, на магнитофон записали. А птичку отдали, когда завели котенка. Ой, кстати, раз уж ты тут… Не поможешь, а? Нужно выманить Ерошку из-под дивана, а то у меня не получается. Наверное, злится, что я его сегодня ругала. Такой обидчивый!

— Котенка? Ладно, давай попробуем…

Никита присел на корточки, заглянул под диван. Два светящихся зеленых глаза смотрели на него в упор, не мигая.

— Кис-кис-кис! Ерошка, выходи! — произнес Никита без особой надежды на успех.

Так и вышло — глаза не шевельнулись. А потом вдруг к ногами Никиты выкатилась пыльная катушка голубых ниток.

— Так ты еще смеяться надо мной!

Никита поймал кончик лианы, притянул к полу, принялся шуршать листьями.

— Осторожнее! — всполошилась Настя. — Это монстера пестрая! Я за ней полгода гонялась! Очень редкий экземпляр!

— Ничего не будет твоей монстере, — усмехнулся Никита. Им овладел охотничий азарт.

Старый как мир способ оказался действенным — шуршание листьев выманило Ерошку. Выскользнув из-под дивана, котенок прыгнул на лиану и принялся рвать монстеру пеструю в клочья.

— Ой! — взвизгнула Настя, а Никита, быстро подхватив брыкающегося котенка, передал девочке.

— Получай свое животное! Он у тебя тоже редкий?

— Ага! Единственный и неповторимый!

Настя посадила котенка на колени, погладила, успокаивая, а потом схватила за шерстку, легонько дернула. Ерошка зашипел, извернулся, полоснул хозяйку по руке когтем, цапнул за палец, а потом спрыгнул с колен.

— Уй-й-й, — шипела Настя, размахивая рукой. — Вот зараза мелкая! Куда он побежал, ты не видел?

— Снова под диван, — Никита едва сдерживался, чтобы не рассмеяться — борьба хозяйки с питомцем выглядела на редкость комично. — Ты что, ощипать его решила?

— Почти. Да не налысо, не бойся. Нужно всего три клочка шерсти.

— Всего три клочка? Тогда могу помочь! Он на меня успел изрядно полинять.

Пиджак Никиты действительно был весь в Ерошкиной шерсти.

— Я тебя сейчас почищу! — обрадовалась Настя. Она начала аккуратно собирать с пиджака волоски. — Да тут много! — радовалась она, поворачивая Никиту из стороны в сторону. — Мне точно хватит!

«И в самом деле ненормальная!» — сердился Никита, чувствуя себя совершенно счастливым.

Набрав шерсти, Настя снова убежала.

Когда она вернулась, Никита бродил по комнате, рассматривая цветы.

— Как там в школе? Как ребята? — спросила Настя.

— В школе? Как всегда… Ах да! Совсем забыл. Вот! Я принес… — Никита протянул Насте мобильник. — Ты вчера оставила у меня в куртке. Я его зарядил, так что он теперь работает.

— А я-то его ищу! Спасибо! — улыбнулась Настя. — Фотоаппарат не заработал?

— Не-а, — покачал головой Никита.

— Ну и ладно. Мне он и так нравится, — Настя вертела телефончик в руках, как игрушку.

— Себе оставишь? — спросил Никита.

— Хотелось бы, — честно призналась Настя. — Но не могу. Вначале надо попытаться вычислить хозяина. А уж если не получится — тогда извините!

— Тогда держи еще и вот это, — Никита вытащил из рюкзака две грамоты.

— Что это? — недоуменно посмотрела на листки Настя. — За марафон? Твоя награда?

— Не моя, а твоя. Да-да, представь себе! Ты единственная из всех решила задачу-200! А вторая — командная. Благодаря тебе мы заняли третье место.

— Не может быть! — ахнула Настя. — Значит, все было правильно!

— Еще как правильно. Председатель жюри даже упомянул потусторонние силы… — Никита осекся, заметив во взгляде Насти мучительную растерянность. — Короче, поздравляю! И — спасибо!

Ерошка под диваном мяукнул, из кухни потянуло необычным пряным ароматом.

— Что это? Похоже на какую-то микстуру из пряников, — спросил Никита, принюхиваясь.

— Ой, у меня закипело, наверное! — всполошилась Настя. — Ты посиди пока тут, хорошо? И подожди, я сейчас!

Она метнулась на кухню, уменьшила под котелком газ. Булькающая внутри жидкость к концу варки загустела и сделалась темно-зеленой. Быстро вымыв руки и сняв фартук, «повариха» проскользнула в ванную, где размотала горло и наспех причесалась.

Когда она вернулась в комнату, Никита сидел у стола и рассматривал грамоты.

— А чего ты в школе не была?

— Насморк, — объяснила Настя. — Все-таки простудилась вчера. А ты как?

— Да нормально, — сказал он, вдруг почувствовав острое желание чихнуть. — Ой, погоди… Я сейчас… Апчхи!

Чих получился таким сильным, что грамоты слетели со стола, а стебли цветов закачались, зашуршали, как деревья в лесу.

— Будь здоров! — фыркнула Настя, подавив желание рассмеяться. — А говоришь «нормально»! У тебя тоже простуда начинается!

Она быстро подобрала грамоты:

— Как тут все пафосно! Мелованная бумага, золотое тиснение, фирменный бланк… «Награждается команда 9 класса „А“ школы… в составе Коваленко Никиты, Кузовлевой Виктории, Абашиной Анастасии, — батюшки, да это же я! — за третье место в окружном интеллектуальном марафоне…» Ну и дела! А тут что? — посмотрела она на вторую грамоту. — «За победу в конкурсе „Задача-200“ награждается Абашина Анастасия, ученица 9 класса „А“. Жюри отмечает нестандартный подход и смелость решения». Как странно! Мне, наоборот, казалось, что я делаю что-то не так… Очень уж просто все получилось! Ты, наверное, по-другому решил?

— А ты не покажешь свое решение? — ответил Никита вопросом на вопрос — ему не хотелось признаваться, что он вообще не справился с задачей.

— Да, конечно… — кивнула Настя, а потом принюхалась, всплеснула руками. — Ой, у меня, кажется, подгорело! На вот, посмотри пока черновики!

Она протянула Никите мятые бумажки, убежала на кухню.

Никита разгладил листки, жадно впился в них взглядом. «Так-так-так… Интересно, что же Аська тут придумала?».

Решение оказалось таким простым, что парень в досаде замычал. Почему же он сам не додумался? Ведь очевидно же! Стоило только выполнить небольшое преобразование, и он сразу вышел бы на нужную дорогу! Дурак, ну дурак! Надо было чуть-чуть подольше посидеть над задачей, помозговать как следует, а он сдался, бросил на полпути. Никита в сердцах стукнул кулаком по столу.

— Ты чем это гремишь?

Настя вернулась с подносом, на котором дымились две чашки. Одну из них она поставила перед Никитой, другую придвинула себе.

— Буду лечиться! — сообщила она. — А у тебя обычный чай, так что пей, не бойся. Вот печенье, а вот варенье.

— Слушай, а ты сразу до этого додумалась? — Никита снова бережно разгладил листки и принюхался, почувствовав терпкий, странный аромат: в нем угадывалась смесь многих компонентов, и парень вспомнил вдруг магазин чая на Мясницкой, куда его в детстве часто брала бабушка.

— Сейчас расскажу, — Настя осторожно, чтобы не обжечься, сделала маленький глоток. Подержав жидкость во рту — то ли из желания распробовать, то ли из опасения, — она с некоторым усилием проглотила и несколько секунд сидела молча, прислушиваясь к себе. — Неплохо, — вынесла она вердикт и сделала следующий глоток — на этот раз смелее и увереннее. — Короче, начинать надо было со схемы.

Но Никита уже отвлекся — щекотавший нос запах притягивал и как-то странно волновал. Он отпил из своей чашки — самый обычный чай. Значит, аромат шел от напитка Насти.

— А мне можно попробовать такого, как у тебя? — спросил вдруг он.

— Тебе? — Настя удивленно взглянула на парня и некоторое время рассматривала его, как будто оценивая. — А ты уверен?

— Приятно пахнет, — храбрясь, объяснил свое желание Никита.

В глазах Насти вспыхнул странный огонек, она сходила на кухню и вернулась еще с одной чашкой.

— Угощайся! — поставив отвар перед Никитой, она уставилась на него с затаенным любопытством.

А тот почувствовал вдруг страх, но отказываться было поздно.

— Ты и вправду хочешь попробовать? — уловила его колебания Настя.

— А как же! — парень решительно взял чашку, отхлебнул и замер: вкус был жгуче-сладким, терпкий дух ударил в нос так сильно, что закружилась голова.

— Брр! Это что-то новомодное? — Никита с удивлением рассматривал густой маслянистый напиток темно-зеленого цвета.

— И да и нет, — уклончиво ответила Настя. — Настой по прабабушкиному рецепту. Отлично от простуды помогает!

— А ты меня не отравишь? — неловко хмыкнул гость и бросил на хозяйку быстрый взгляд, надеясь на ответную шутку.

Но нет, Настя была серьезна. Она держала чашку около лица, с наслаждением вдыхая аромат. И ответ ее прозвучал совсем не шутливо.

— Не знаю, — тихо сказала она. — Будем надеяться, что нет.

Преодолевая страх, Никита сделал еще глоток. На этот раз напиток показался не таким жгучим — пряное тепло обволокло горло, спустилось к груди.

— Неплохой коктейльчик! А что тут намешано? — Он не оставлял попыток свести все к игре.

— Ты точно хочешь знать? — испытующе посмотрела на него Настя. И снова ни в тоне ее, ни во взгляде не было игры, только какое-то жадное любопытство — так нетерпеливый экспериментатор смотрит на объект своих опытов.

Никиту охватила паника. Стало холодно, он поежился. Перед ним как будто приоткрылась дверь в другой мир, чужой, неуютный, неприветливый, откуда на него пахнуло тьмой… Он будто балансировал на краю, а потом его вдруг страстно потянуло узнать, что там дальше… С этими мыслями Никита в несколько глотков допил настой, со стуком поставил чашку на стол.

— Да, хочу, — как во сне промолвил он, глядя Насте прямо в глаза.

— А может, вначале задачу обсудим? — она словно испытывала его.

— Задачу потом. Сейчас давай про эту бурду, — настаивал он.

— Ладно. Основа — обычный зеленый чай. В книге написано — «настоящий китайский зеленый чай высшего качества», но я решила, что сойдет и наш. После того, как чай настоится, в него надо добавить: три листика Aquarium Aqiutirum, корень Silencia Zitratum, истолченные в порошок цветки Lijeria Obiozum.

— Это что, растения? — удивился Никита. — Надо же, никогда о таких не слышал! И где ты их взяла?

— Здесь, — Настя обвела рукой комнату. — Они растут вокруг тебя. Вот это, — она подошла к подоконнику, показала на маленькое приземистое деревце, нахально растопырившее ветви так, что они теснили другие цветы. — Это Aquarium Aquitirum, видишь, здесь не хватает трех листиков.

Никита подошел к Насте, наклонился, пригляделся. И действительно, на одной из веточек отсутствовали три мясистых глянцевых листочка.

— А вот это — Lijeria Obiozum, — продолжила экскурсию Настя. Теперь они стояли перед пышным растением с мелкими листиками, усыпанным яркими голубыми цветочками. — По-другому еще называется ведьмина травка. Чувствуешь, как пахнет? Слабее, чем фаленопсис, но тоже приятно!

Никита наклонился, понюхал — цветы источали пряный аромат, тот самый, который Никита уловил и в напитке.

— А вот это — Silencia Zitratum, — они повернулись к свисающей с потолка лиане. — Видишь, какие мощные воздушные корни. И крепкие! Я так мучилась, когда отрезала.

Стоя под лианами, Настя тряхнула головой, и волосы ее зацепились за один из воздушных корней. Она попыталась освободиться, но стало только хуже — теперь уже локоны запутались, а любая попытка пошевелиться вызывала резкую боль. Настя причитала, смеялась и все больше застревала в «джунглях».

— Вот противное растение! Очень капризное. И липкое! Вечно с ним какие-то проблемы. Ну! А ты чего стоишь? — прикрикнула она на Никиту. — Иди, помоги!

— Кто, я? — вдруг испугался Никита.

— А что, здесь есть кто-то еще? Не видишь, что ли, я сама не могу!

Парень робко ступил под густую завесу стеблей. Он осторожно коснулся Настиных волос, потянул за локон…

— Аккуратнее! Не дергай! — зашипела Настя, и у спасателя задрожали пальцы.

Никита принялся неловко распутывать колтун. Получалось плохо — едва он вытаскивал одну прядь, запутывалась другая. Настя то и дело вскрикивала и шипела.

— Так, ладно, все понятно, — не выдержала, наконец, она. — Бери ножницы! В нижнем ящике стола. А теперь режь! Да режь, тебе говорят, что ты трясешься?

— А что резать-то? Стебель? — Никита в растерянности щелкал ножницами.

— Да волосы же! Неужели непонятно? Просто отрежь ту прядь, которая запуталась!

— Тут много, — засомневался Никита. — Тебе прическу менять придется!

— Режь, тебе говорят! — рассердилась Настя. — Или я тебя самого на кусочки раскромсаю!

Никита покорно чикнул ножницами, отхватив, как ему показалось, совсем тоненькую прядь. Однако когда Настя выбралась из «зарослей», оказалось, что у нее появилась коротенькая челка. Обескураженная, она крутилась перед зеркалом, то и дело бросая свирепые взгляды на Никиту.

— Под самый корень обкарнал! Что я теперь буду делать?

— А что? По-моему, тебе идет! — попытался утешить ее невольный парикмахер. — Очень стильно! Так, значит, в той бурде, что мы пили, было и это зловредное растение? — неуклюже хотел он переменить тему разговора.

— В той бурде, что мы пили, было и еще кое-что! — сердито бросила Настя. — Три клочка шерсти четырехмесячного котенка, вот!

— Ты серьезно? — у Никиты вытянулось лицо.

— А как же! Для чего я, по-твоему, Ерошкину шерсть собирала? — мстительно буркнула Настя.

— Ты сумасшедшая! Тебя надо в психушку запереть! — в сердцах бросил Никита, хватаясь за горло — он боялся, что его вот-вот стошнит.

— Ты сам захотел, — промолвила Настя, не отрывая глаз от зеркала. По губам ее блуждала усмешка — точно такая же, какую репетировал накануне перед зеркалом Никита. Только у Насти получалось лучше, естественнее. Да-да, она как будто насмехалась над Никитой, и это, вместе с другими странностями, вдруг взбесило его.

— Знаешь что… — начал он и тут же, осекшись, бросил, — ладно, пока.

А потом подхватил рюкзак и выскочил за дверь.