Путешествие в поисках смысла жизни. Истории тех, кто его нашел.

Эта необычайная история, изменившая мировоззрение и жизни многих людей, началась в салоне первого класса самолета, который совершал полет через Атлантику на другой континент (Лондон – Торонто). Я зашел в салон самолета и сел на свое место, рядом со мной сидел мужчина, читавший газету на русском языке, непонятно как к нему попавшую. Я подумал: «Значит, он русский… русскоговорящий».

И уже непосредственно перед тем, как трап был поднят, в салон первого класса зашли еще несколько человек. Первый – мужчина необычной внешности, именно необычной, сложно было определить, кто он по национальности. Его густая шевелюра седых волос, мудрый взгляд, морщины – ничего из этого ряда не помогало определить возраст, но на вид ему было точно за 40, от него веяло спокойствием. Второй – мужчина с ребенком, он сел передо мной. Последней вошла красивая девушка, сексуально и броско одетая. Они расположились недалеко от меня.

Этот первый, «Мудрый», как я его сразу назвал про себя, сел через проход от меня, мужчина с ребенком и девушка – впереди. От меня их тоже отделял проход.

Девушка, как только зашла, попыталась поставить небольшую сумку наверх, в отделение для ручной клади. Она ждала, что ей все бросятся помогать. Такое отношение к жизни бывает иногда у красавиц, избалованных всеобщим вниманием, привычкой к частым предложениям познакомиться и помочь при малейшей возможности. Но сумка была небольшая и легкая, а энергетика девушки была отталкивающе-негативной, и помогать ей не хотелось, тем более видно было, что это ей не так уж и нужно. Ее кокетливость быстро сменилась раздражительностью.

Все расселись по местам. Объявили, что мы сейчас взлетим. Самолет вышел на взлетную полосу, но из-за загруженности взлетной полосы мы простояли в ожидании почти час, что довольно редко, но бывает, к сожалению. За это время произошли интересные события.

В первую очередь я обратил внимание на Мудрого. Он спросил у стюардессы, во сколько мы приблизительно прилетим, с учетом опоздания. Когда она ему назвала ориентировочное время прибытия, то на лице мужчины на секунду отразилось замешательство. Учитывая почти двухчасовое общее опоздание, ему грозила ночь в аэропорту Торонто. (По прилету ему нужно было пересаживаться на другой рейс, следующий в один из городов США.).

Интересно то, что мужчина выглядел умиротворенным и невозмутимым. Он довольно спокойно посмотрел на часы, хотя и опаздывал на какую-то важную встречу или конференцию, что стало понятно из его разговора с девушкой. Также стало понятно, что у него нет канадской визы и, следовательно, из аэропорта его не выпустят даже в гостиницу, а следующий нужный рейс будет только после обеда на следующий день.

Я обратил внимание на то, что человек излучает спокойствие, несмотря на опоздание, и на то, как он реагирует и принимает события, – совершенно нет раздражения и претензий. Позже я узнал, что трех наших героев очень серьезно и довольно бесцеремонно проверяли в аэропорту и они вообще чуть не опоздали на наш самолет. Но и это обстоятельство не нарушило его внутреннего спокойствия.

Параллельно было интересно наблюдать за мальчиком. Ему было пять лет, хотя сначала я подумал, что ему лет восемь-десять. У него был необычайно умный взгляд, мудрый для ребенка, он довольно громко и настойчиво задавал вопросы своему папе, который еще толком не отдышался и выглядел несколько потрепанным и недовольным, но все же отвечал сыну и довольно вежливо.

– Папа, почему мы стоим?

– Потому что самолет задерживается, потому что другие самолеты нарушили график. Много самолетов взлетает, много садится. Взлетная полоса занята.

– А почему? Почему так получилось?

– Иногда так бывает.

– Почему мы этим самолетом полетели? Мы же могли полететь другим. Ведь оставалось еще две недели каникул и мы могли их прекрасно провести у бабушки.

– Мне нужно работать.

– Зачем нужно работать?

– Чтобы было на что жить и всегда было что покушать.

– Зачем жить? Зачем мы живем? А какой смысл? Вот у тебя, папа, какой смысл? Ты знаешь свой смысл жизни?

До этого мужчина отвечал очень уверенно, но в этот момент он запнулся.

– … Ну… да… ну, знаю… Вырастешь – поймешь.

– Ну какой, папа, какой – скажи!

И тут мужчина стал говорить какие-то общие фразы, но ребенка они не устраивали, и он всякий раз задавал этот все более ставящий в тупик отца вопрос: «А зачем?». Зачем торопиться, зачем тяжело работать, чтобы заработать, зачем исполнять свои обязанности, зачем помогать людям и т. д., и т. п.

Было достаточно забавно наблюдать за всем этим. И в итоге вновь:

– Папа, ну зачем мы живем? Зачем все это, какой смысл?

Мальчик несколько раз задал этот вопрос.

– Ну, я до конца еще не знаю, да и думаю, мало кто знает…

Ребенок чуть не заплакал:

– Что же, все живут бессмысленно, даже ученые? Зачем рождаться, учиться, потом работать, потом стариться и умирать?

– Может, и нет никакого смысла…

Мудрый вдруг на чистом русском:

– Почему… есть смысл в жизни.

– Неужели вы знаете? – спросил папа мальчика.

И между ними завязался интересный разговор. Так как они были в метре от меня, то мне все было хорошо слышно.

– Да, я знаю смысл и имею цель в жизни, – сказал Мудрый.

Он так уверенно и спокойно это сказал, что я почувствовал, что говорит он это осознанно, вселяя веру в свои слова.

Папа мальчика спросил.

– Вы, наверное, нашли свой смысл жизни?

– Нет, я знаю общий смысл жизни для всех людей, на мой взгляд. Также у каждого из нас есть свое предназначение, и очень важно каждому человеку найти его.

И когда Мудрый произнес слово «предназначение», наши герои – мужчина и девушка – заинтересовались. Последняя, как выяснилось, тоже говорит по-русски. Я уже не раз замечал, что если девушка красавица – значит славянка.

Мужчина с ребенком, чуть ли не в один голос вопросили:

– Каков же смысл жизни? Какое предназначение?

– Расскажите, расскажите, – чуть не заплакал мальчик.

Мужчина, который сидел рядом со мной, тоже попросил:

– Расскажите, это всем интересно. Как вы к этому пришли и как вы видите, каждый ли может найти свое предназначение?

– Для этого мне надо рассказывать почти про всю свою жизнь – это займет много времени. Его стали горячо убеждать, что ничего страшного, время есть – все будут только рады.

И Мудрый стал рассказывать очень спокойно, вдумчиво, иногда делая паузы чуть ли не в несколько минут. Рассказ занял около трех часов с перерывами на еду.

Еще раз я встречался с Мудрым уже после этого происшествия, и говорил с ним по телефону, и с его согласия записал это. Но все же главной основой этой книги являются записи самого Артура (это настоящее имя Мудрого), которые он скрупулезно вел и отдал мне их копии, попросив только изменить имена главных участников событий.

В результате возникла интереснейшая история, с которой я и хотел с вами поделиться.

Коротко расскажу о попутчиках, с которыми мы в дальнейшем подружились. После того как выяснилось, какая у каждого была история жизни, в очередной раз всем стало понятно, что случайностей не бывает и не случайно Бог сводит людей.

Девушка (будем звать ее Наташей) летела из Европы в Канаду и Америку для участия в каком-то шоу в качестве модели. Она была успешным экономистом, чего нельзя было сказать по ее виду. У нее было запланировано несколько съемок.

В последнее время она все больше чувствовала, что не удовлетворена жизнью. Ей было почти 30 лет, она достигла большего, чем хотела: закончила с отличием престижный институт, получила хорошую работу, где ее очень ценили в первую очередь за то, что она разработала экономическую концепцию, которая помогла подняться ее фирме. Ради интереса решила попробовать себя в модельном бизнесе (сколько она себя помнила, эта профессия всегда считалась самой желанной, большинство девушек были готовы на огромные жертвы ради того, чтобы попасть в эту сферу), куда ее пригласила школьная подруга, работавшая менеджером в крупном агентстве.

Наташа сделала портфолио, которое привлекло внимание нужных людей. Последовало успешное турне по Европе, сейчас еще одно. Вроде исполнилась мечта, были деньги и слава, но присутствовало какое-то чувство неудовлетворенности жизнью.

Она сидела в самолете и думала: «И зачем я живу? Зачем эти путешествия? Мне уже 30, а что потом?».

Эти мысли мучили…

«В чем мое предназначение? Зачем я родилась? Неужели все так бессмысленно, просто зарабатывать деньги и всеми путями, подобно моим подругам, достигать славы?».

Ее подруги и коллеги больше играли в красивую жизнь, чем излучали счастье.

У мужчины, который сидел справа от меня, тоже был интересный случай в запасе.

Его звали Сергей. Он рассказал, что размышлял о том, что вторая половина жизни протекает намного быстрее, чем первая, и чем старше он становился, тем больше он это замечал. Год вот только вроде бы начался, а уже к концу подходит.

Всего можно было вспомнить два-три ярких события за текущий год. Это напоминало путешествие на сверхсовременном скоростном поезде, который движется все быстрее и быстрее, хотя в детстве нам казалось, что он медленно ползет. «Почему так, куда этот поезд несется?» – спрашивал он себя, пытаясь найти логичный ответ на этот вопрос.

Но он только больше запутывался. И он пошел по другому пути, о котором он прочитал в какой-то духовной книге (и который никогда его не подводил). Он помолился и попросил Бога помочь ему разобраться в этом.

Через несколько дней он сел в самолет и увидел в кармашке кресла газету на русском языке с незнакомым ему названием, непонятно как сохранившуюся после уборки. Это была газета – вестник одного из российских регионов, неизвестно как попавшая в Лондон.

Его не интересовали новости региона. Он был не настроен читать газеты. Он хотел дочитать книгу, которую сразу по возвращении должен был вернуть другу. Но газета привлекла его внимание. Открыв ее на середине, он увидел большую статью, посвященную сравнению детской и взрослой психики. Статья увлекла его с первой строчки. Там давалось много интересных фактов.

Оказалось, что дети искренне смеются в день около 400 раз, а обычный взрослый – 10—20 раз максимум, включая и улыбки. Дети могут заниматься творчеством – рисовать, лепить – просто так, получая удовольствие от процесса. Едва ли вы найдете взрослого, который будет этим заниматься, не ожидая ничего взамен – деньги, победу на выставках, славу и т. д.

Дети живут, как правило, осознанно, настоящим, не стесняясь выражать свои эмоции. Ребенку для полноценного развития, кроме здорового питания, внимания и заботы, необходима эмоциональная близость с обоими родителями.

Взрослые живут механически, постоянно мечтая о будущем и сожалея о прошедшем, как правило, никогда не бывая в настоящем. Надевая различные маски, они едва ли ответят на вопрос, кто же они есть на самом деле. Дети постоянно задают вопросы и очень открыты к получению новых знаний. У большинства взрослых годам к 40 (но приводилась оговорка, что у всех это по-разному – у кого-то со школьных времен, у кого к 35—40 годам) формируется свое мировоззрение, от которого они с огромным трудом, а зачастую никогда не отказываются. Любое событие они трактуют через свой опыт, свое видение, редко задают искренние познавательные вопросы.

В этой статье также говорилось о важности воспитания детей, о том, что современная педагогика во многом губительна для детей: их настраивают на результат, прививают свое, весьма относительное понимание хорошего и плохого, погружают всех в усредненные условия, совершенно не дают им практичных знаний. Она авторитарна по своей сути и, что самое главное, совершенно не учит моральным и нравственным нормам. Нет подлинной духовной основы, детей учат потребительскому эгоистичному подходу к жизни, что является катастрофой для личности и для общества в целом. Главная цель современного образования – впихнуть ребенку свод знаний, 95% которых он никогда не использует и, следовательно, быстро забудет. Лишь бы ребенок сдал экзамены по математике, физике и т. д.

В статье приводились примеры великих педагогов, которые из обычных детей воспитывали счастливых гениев. Назывались имена (Ш.А. Амонашвили, В.Н. Неуструев, Ф.С. Макаренко, В.А. Сухомлинский и др.), не очень знакомые нашему герою. Сергей захотел узнать о них больше.

Самая главная идея – безусловная любовь. Люди, которые получали ее достаточно в детстве, вырастали гармоничными, здоровыми, со временем превращались в хороших родителей и могли наиболее полно реализовать свой потенциал.

«А в каком возрасте эта безусловная любовь не нужна человеку?» – усмехнулся Сергей, читая статью.

И вдруг произошло кое-что очень интересное. Он откинулся в кресле, и в это же время он услышал, как мальчик задает отцу вопросы: зачем? зачем? зачем? Так и дошли до вопросов о смысле жизни. Отец отвечал с трудом, и даже почувствовалось некое раздражение.

И вдруг мужчина, который сидел через ряд, начал свой рассказ, и его история полностью изменила жизнь Сергея. Это было похоже на чудо: он ведь только закончил читать статью на эту тему…

Итак, вот эта история.

Когда Артур еще не научился читать, он задал тот же вопрос, что и маленький Петр в самолете. (Петро, как его звал отец.) Он задавал этот вопрос снова и снова. Родители отвечали ему: вырастешь – узнаешь. И в подростковом возрасте он продолжал задавать вопросы умным людям, которых считал опытными и всезнайками, но никто ему не мог дать ответа, зачем же мы живем.

В итоге он получал общие ответы: «когда вырастешь – узнаешь»… «не задавай глупых вопросов»… «этого никто не знает»… «построить коммунизм»… «вырастить детей, достойно прожить жизнь, стать примером для подрастающего поколения, чтобы имя попало в историю» и т. д., и т. п.

Никто не мог ответить конкретно и однозначно. Позже его поразило, что даже духовные лица не могут ответить на этот вопрос, лишь говорят какие-то общие банальные понятия.

Артур не смирился внутри. Интуитивно он понимал, что наша жизнь не может быть бессмысленной. Даже точные науки говорили, что у всего есть причины. Если следовать этой логике: если мы механические или химические субстанции, даже у нас есть какая-то причина рождения и предназначение.

Однажды с друзьями он поехал в горы и в первый же день забрался на самую высокую.

С этой горы открывался потрясающий вид, который заворожил его. Он увидел прекрасную панораму на многие километры вокруг, вдалеке виднелся небольшой городок на расстоянии нескольких километров от их лагеря. Люди в этом городке казались маленькими точками, автобусы выглядели не больше чем спичечные коробки. Их движение показалось свысока ненужной и смешной суетой, особенно это бросалось в глаза на фоне величественных гор, которые за много десятков тысяч лет видели смену не одной цивилизации.

Вопросы, много лет мучавшие его, вдруг снова резко возникли в голове: зачем вся эта суета? Кто создал эту красоту? Какой смысл во всем этом? Каков смысл в моей жизни и есть ли он вообще?

Дальше произошло то, чего он совсем от себя не ожидал. Он сел на колени и очень настойчиво обратился к… он даже не смог сформулировать к кому… к какому-то высшему разуму, к Творцу, который все это создал – все это величие и красоту. На общение с Ним очень располагала окружающая обстановка и одиночество.

Произнеся это, он почувствовал огромное внутреннее удовлетворение и радость, рядом красиво запела незнакомая птичка, усиливая это чувство.

Когда он спускался с горы, солнце скрылось за холмом, и вдруг резко стало темно, хотя было довольно рано. Это очень осложнило спуск, который оказался намного труднее подъема, потому что наш герой пошел уже другим путем. Он чуть не сорвался в пропасть, наступив на вырвавшийся из-под ног камень, и спасло его лишь то, что он схватился за какой-то колючий куст. 25 минут спустя, вися над пропастью и медленно продвигаясь, сантиметр за сантиметром, он спустился вниз на плато.

В безопасном месте все его тело начала бить дрожь. Он заметил, что до этого действовал в состоянии «здесь и сейчас», была только гора и он, а прошлого и будущего не существовало. Он помнил каждое мгновение и каждое действие. Когда он наконец спустился, то все еще был под впечатлением от произошедшего.

В таком состоянии он спустился к друзьям, которые довольно горячо обсуждали последние школьные новости.

Он поел, несколько вяло поучаствовал в беседе, забрался в спальный мешок и долго смотрел в усыпанное звездами небо. В горах звезд на небе казалось больше, и они светили ярче и красивее. Он вспомнил, что недавно читал или им рассказывали на уроке, что до этих звезд многие миллионы световых лет, и он вновь испытал внутреннее смирение перед этим величием. Чем больше он смотрел на эти звезды и задумывался над всем этим величием, тем большее уважение и трепетное духовное чувство овладевало им.

Вопрос о смысле жизни, вновь обостренный тем, что он только что чуть не погиб, встал перед ним очень остро.

И ему, уже засыпающему, вдруг отчетливо послышался голос, как ему показалось, одновременно звучащий внутри и снаружи, который твердо, но в то же время с большой любовью спросил его:

– Ты действительно готов пожертвовать своей жизнью для того, чтобы получить ответы на эти вопросы. Готов ли ты идти своим Путем?

– ДА, – произнес он очень уверенно.

Это вызвало у него усиление чувства непонятного блаженства, ему показалось, что света на небе стало как будто больше и небо ответило – хорошо, удачи! Он смотрел в небесную даль, но через какое-то время все стало тускнеть и он заснул. Проснувшись утром и сразу погрузившись в суету сборов, он не придал особого значения этой клятве, но ощущение того, что его поезд жизни резко ускорил и изменил свой ход, свернул на более интересный и вместе с тем рискованный путь, с этого дня не покидало его.

Через несколько дней после того, как они вернулись, начались занятия в школе (это был выпускной класс), и вскоре пришла в класс новенькая девушка. Она была наполовину восточной национальности, кто-то из ее предков был монгольских кровей. Ничем не примечательная, обычная девушка. Ее звали Лена.

Артур и Лена подружились. В доме ее родителей было очень много книг. Артур, как и Лена, очень любил читать, и у него тоже была богатая библиотека дома. Они начали обмениваться книгами и обсуждать их на переменах. И таким образом быстро подружились… Среди авторов были и Дюма, и Станиславский, и Станкевич, Джек Лондон, Диккенс и много других имен русской и мировой классики…

Однажды произошло событие, которое оставило неприятный осадок. Через много лет они встретятся, он попросит прощение за это и, получив его, почувствует, что у него словно камень с сердца свалился. Ну а пока…

Как-то после обеда с друзьями они были в парке, что при выходе из школы: кто-то сидел на скамейке, кто-то стоял, кто-то курил тайком. Разговоры были о том, какие девушки нехорошие, что нельзя им доверять, что в армию лучше идти, не имея девушки, что дружба может быть только между мужчинами, а девушки – более низкие создания. Мужская (как они тогда считали) бравада…

Вдалеке он увидел выходящую из школы Лену. Они стали громко высмеивать ее. Были первые заморозки, она поскользнулась на ступеньках и упала. Вставала она с трудом. Первый импульс Артура был броситься ей на помощь и остановить насмешки, но он этого не сделал, а тоже стоял, смеялся, хотя и не так громко.

Встав, она увидела, что Артур со всеми заодно. На мгновение она стала еще грустнее, и это было заметно по ее понурому виду даже издалека. Она с трудом, очень сильно хромая и как-то неестественно подогнув руку, медленно продолжила свой путь.

На следующий день она не пришла в школу. Через несколько дней Артур набрался решимости позвонить ей. Лена не подходила к телефону. Ее мама принесла справку в школу, что у Лены серьезная травма колена и запястья и к тому же она сильно простудилась, пока шла домой, и несколько недель точно не придет в школу. Ей наложили гипс, и она самостоятельно училась дома.

В школу Лена пришла только после новогодних каникул. Они с Артуром с тех пор практически не общались. Он понял, что поступил неправильно. Когда он к ней подошел-таки и сказал: «Да ладно… брось…» Она посмотрела на него внимательно и спокойно и ответила: «Неважно, сколько мы читаем про благородные поступки, а важно, насколько мы умеем дружить, насколько мы благородны и порядочны в нашей жизни. Зависимость от толпы – это удел низших созданий».

Слово «порядочны» прозвучало для него очень резко и как-то ново…. Ему стало стыдно, хотя она говорила без укора, просто рассуждая. Она говорила о том, что как наши знания проявляются в характере, так мы по-настоящему и образованны, также нам мешает наша зависимость от стадного чувства и мнения окружающих, а предателей и трусов не любит никто. Мы должны научиться быть хорошими друзьями, просто хорошими людьми, а не начитанными гордецами и трусами.

Он скорчил рожу, пытаясь все перевести в шутку, но она, грустно посмотрев на него, ушла, оставив его с еще большим чувством какого-то внутреннего омерзения.

В ближайшие месяцы он посмотрел несколько фильмов, во всех рассказывалось о дружбе, благородстве и порядочности и высмеивались трусы и предатели. Книга «Два капитана» В. Каверина особенным образом подействовала на него, и он дал себе слово, что будет благородным и никогда больше никого не предаст и не подведет.

Он закончил школу, но этот урок запомнил надолго. И в дальнейшем он старался быть благородным, никого никогда не подводить и не предавать.

Артур довольно неплохо закончил школу благодаря тому, что с февраля родители наняли репетиторов, они мечтали, чтобы он поступил в хороший институт. Он много занимался и при поддержке отца поступил в престижный московский институт. В первый год обучения была очень большая нагрузка, на второй год появилось больше свободного времени, и он стал вместе с друзьями посещать различные вечеринки, но это его не особо веселило и привлекало.

Суть вечеринок была в бездумном веселье, в том, чтобы напиться, довольно пошло нашутиться и провести ночь с какой-нибудь девушкой, лишенной каких-либо моральных норм. Наутро, просыпаясь с человеком далеко не любимым, физически ощущая себя хорошо и даже почему-то героем, но при этом нет внутреннего удовлетворения, чувствуешь опустошение и тупость в голове. Он подумал, неужели в этом смысл жизни?

И он предпочел ходить по театрам и встречаться с интересными людьми, что вызывало ухмылки у многих его однокурсников, но его это не задевало.

Также его заставляли задуматься о смысле жизни институтские преподаватели. Таких людей невольно воспринимали как лидеров общества, ожидалось, что они должны были знать ответы на многие вопросы и способствовать процветанию общества.

В институте платили хорошую зарплату, предоставляли льготы и было достаточно легко получить научные звания, поэтому многие преподаватели, которые были в прошлом выпускниками этого вуза, стремились работать здесь и после окончания учебы. Проработав где-то 10—30 лет, возвращались на преподавательскую должность в родной институт. Артур наблюдал за ними и видел, что они были не самыми счастливыми людьми.

Для того чтобы попасть на кафедру, некоторые из них пользовались не очень красивыми приемами: рассказывали друг про друга нехорошие вещи, подсиживали своих коллег, всеми путями старались остаться – использовали свои связи. Некоторые из них спивались, особенно те, кто получал максимально высокую зарплату, имели хорошую квартиру, защитили докторскую степень, и в будущем их ожидала неплохая пенсия…

Один из преподавателей его удивил. Он читал лекции по научному коммунизму и много говорил о нравственности. А в самом начале перестройки ушел из института и открыл рядом с ним кабак – зарабатывал деньги, продавая спиртное студентам и участвуя в различных аферах.

Артур размышлял над всем этим не раз и задавал вопросы преподавателям о смысле жизни. Ему говорили, что смысл в том, чтобы состояться социально. «Мы должны стать социально успешными личностями, состояться профессионально, стать, например, инженером, военным, врачом, руководителем…».

Такой подход был не нов для него, ведь и в школе учили подобному. «Ну, хорошо, – думал он, – я посвящу 20—30 лет своей жизни тому, чтобы стать вот таким уважаемым профессором.

И в этом заключен смысл жизни?».

А однажды он был на встрече с известным артистом, достигшим всего, о чем только мог мечтать в своей карьере: славы, денег, поклонников… И тот сам признался, что с каждым днем ощущает себя все менее счастливым, хотя у него очень нескучная жизнь.

Это хоть и заставляло Артура задумываться о своей дальнейшей судьбе, но он все равно понимал, что важно для начала закончить институт, а потом уже действовать.

Еще со школьных лет Артур понял, что тело не вечно и все мы смертны. Но все же за телом нужно следить, без здоровья мы ничего не достигнем, да и просто не сможем наслаждаться жизнью. И он с удовольствием активно занимался различными видами спорта, закалялся, ходил летом в походы.

Перед самым выпуском Артура из института (это была вторая половина 1980-х годов) началась перестройка.

На последнем курсе он прочел книгу А. Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ». Он увидел гнилость системы, построенной на обмане и насилии, применяемым к десяткам миллионов людей. Никакого желания работать в государственном аппарате у него не было, хотя ему предлагали работать там и даже периодически ездить в командировки за границу, что считалось верхом мечтаний. Он с легкостью отказывался от всех лестных предложений.

Он хорошо сдал экзамены, получил красный диплом. И остался еще на 2–3 месяца в общежитии, так как во время тренировки упал и сильно повредил колено.

В то время начали появляться первые ласточки свободы слова: вещание на телевидении без коммунистической цензуры и различные газеты. Новая веха в экономике ознаменовалась появлением кооперативных магазинов и ресторанов.

В институтской столовой во время обеда он познакомился с неким Орловским. Тот за плату попросил присмотреть несколько раз за какими-то привезенными ящиками: «Все равно ходить не можешь – хоть заработай», – сказал он Артуру, подмигивая.

Фамилия Орловскому подходила – он и правда был похож на орла. Хоть его имя и отчество – славянские, он был евреем по происхождению и называл себя «кооператором» или «бизнесменом». Орловский занимался поставками различного оборудования для института на коммерческой основе.

Месяцем позже они снова столкнулись в институтском кафе, разговорились, подружились. Орловский запомнил этого честного и ответственного парня и предложил Артуру работать с ним за хорошие деньги. Работа была довольно интересной, они много путешествовали. Основная задача заключалась в том, чтобы сначала что-то купить, а потом это что-то продать.

Орловский обладал коммерческой жилкой и знал, что, когда и кому может пригодиться. Он открыл несколько подпольных цехов, в том числе по пошиву трусов. Они успешно продавали продукцию и получали большую прибыль. Помимо хорошего заработка с каждой удачной сделки Артур получал хорошие проценты и уже через год стал очень богатым человеком. За неделю он мог легко заработать столько, сколько ректор их института получал за весь год. Но при этом не нужно было ходить на партсобрания и участвовать в служебных интригах.

Артур купил новые «Жигули», огромную, хорошую квартиру в Москве, новую квартиру родителям и их давнюю мечту – дачу.

Как-то в одном из «рабочих» путешествий, еще в самом начале совместной деятельности, он спросил Орловского, для чего вся эта суетливая жизнь. И Орловский сказал ему следующее: «Ты можешь социально состояться, но если у тебя нет денег, то в этом нет смысла. Если есть деньги, ты можешь делать все, что захочешь, и иметь все, что захочешь, и заниматься, чем захочешь». И Орловский заразил Артура стилем жизни «деньги ради денег».

Артур решил год поработать с Орловским и пойти по своему пути, но… хотя он достиг всего, чего хотел, мог отдыхать везде, где хотел, что было мечтой многих, но у него появлялись все новые и новые материальные желания, и он все глубже нырял в этот водоворот жизни, из которого выйти оказалось не так и легко.

Через полтора года произошло событие, которое резко изменило ход жизни Артура. Однажды вечером они выходили с Орловским из машины, направляясь поужинать. Перед ними остановились два автомобиля: шестисотый «Мерседес» и новая «девятка» ВАЗ, из которых вышли огромные парни. Они взяли Орловского за горло и несколько раз ударили об стену.

Артура они приняли за его водителя и сказали, что если он пошевелится, то изрежут, и усадили на мокрый асфальт. Лица парней не предвещали ничего хорошего. Они стали выспрашивать Орловского, почему он им не отдал деньги. Хотя было еще не очень темно и люди ходили по улице, никто не посмел их защищать или даже позвонить в милицию.

Парни пригрозили, что если Орловский не отдаст им крупную сумму денег, то они сделают много нехороших вещей с ним и его родственниками. Артур испугался: откуда у них такие суммы? Парни уехали. Орловский дрожал от страха. В ресторане он не мог есть и срывающимся голосом рассказывал, что у него было свое прикрытие, местные «братки», потом появились более сильные (многочисленные выходцы с Северного Кавказа), которые потребовали все его деньги и имущество. Орловский сказал Артуру, что вместе больше работать не получится и лучше ему держаться подальше и что надо закончить дело и отдать деньги этим парням, иначе с ними шутки плохи.

Артур потом узнал, что через несколько дней эти ребята схватили его дочерей по дороге из школы, силой посадили в машину, напугали, просили передать отцу, что в следующий раз увезут, помучают и, если они выживут, вернут папе. Смертельно перепуганные дочери пришли домой и рассказали все маме. Жена потребовала, чтобы Орловский немедленно отдал деньги.

Орловский распродал все, что мог, включая две свои большие квартиры, но все равно не хватало около 5000 долларов, которые ему дал Артур, чем очень удивил Орловского (на эти деньги тогда можно было купить большую квартиру или 5–10 подержанных машин). Далее Орловский неожиданно исчез из его жизни, по слухам, он уехал в Израиль и потом перебрался в Западную Европу, где пережил сильный инфаркт.

Артур все воспринял спокойно, было жалко смотреть на пожилых сотрудников, которых он вынужден был уволить, и он понимал, что вряд ли они найдут место с такой хорошей зарплатой, какую платил им Орловский.

Потом последовал неожиданный «обвал» рубля. Так как деньги Артура были вложены в квартиру и машину, а также несколько тысяч долларов у него было наличными, то он потерял немного. Он разменял свою большую трехкомнатную квартиру на две. Одну он стал сдавать, в другой жить. Денег от сдачи квартиры внаем вполне хватало на жизнь плюс у него были еще сбережения в запасе. Он продал несколько золотых вещей, которые купил еще, когда занимался бизнесом с Орловским.

И снова эти мысли… Он лежал в квартире и думал: зачем все это?

У него остались связи в сфере бизнеса, и он знал, какая деятельность принесет много денег, но не торопился кидаться в новый водоворот… Самое интересное – он потерял тягу к деньгам. Это был не страх… Он осознал: можно зарабатывать деньги всю жизнь, а лишить их могут очень быстро. Преступники, экономический кризис… Он увидел, что многие люди потеряли за один день то, что зарабатывали в течение 20—30 лет. Все эти деньги вдруг обесценились в раз, и вся их жизнь оказалась пустым зарабатыванием. Что интересно, что чем больше денег теряет человек, тем больше он страдает…

Он подумал: «Даже если будет самый надежный банк, даже если я смогу зарабатывать огромные деньги и все иметь, неужели в этом смысл жизни?».

Через месяц после исчезновения Орловского произошло событие, которое также очень повлияло на подход Артура к жизни.

Пролежав в больнице неделю, от сердечного приступа умер отец Артура. Как только ему сообщили о госпитализации отца, он сразу же выехал. Отца с детства болел астмой, а последней зимой он переболел воспалением легких, что усугубило его положение.

Врачи сказали, что нужны дорогие лекарства, которые Артур сразу же оплатил. Но все же врачи признавались, что даже если отец и выживет, он останется инвалидом. За эти последние дни они общались больше и искреннее, чем за всю жизнь.

Когда отца перевели из реанимации в палату и Артур навестил его, тот рассказал, что пережил клиническую смерть, прошел по тоннелю, а потом видел со стороны все, что происходило в операционной. И якобы встречался с родственниками, которые уже умерли и которые сказали ему: дай наставления сыну и возвращайся к нам. Также отец сказал про какой-то свет, полный любви, которую на земле почувствовать практически невозможно. Даже небольшое соприкосновение с ней давало огромное блаженство и умиротворение.

Артур не слишком вникал в слова отца, потому что ему казалось, что он все еще бредит.

Когда Артур вечером вышел из больницы, то увидел большой лоток с книгами и журналами и решил купить себе что-нибудь почитать, чтобы как-то скоротать время в гостинице. Первое, что попалось ему на глаза, была книга Р. Моуди «Жизнь после жизни». К утру он ее прочел и шел к отцу под большим впечатлением от нее…

В книге врач и ученый делал предположение на основе работы со многими людьми, пережившими клиническую смерть, что придумать все эти многочисленные случаи невозможно, многие и многие рассказывали в целом то же, что и отец Артура… Больше всего его поразило и обрадовало, что с разрушением физического тела жизнь души не заканчивается.

Когда Артур навещал отца во второй раз, тот рассказал ему всю свою жизнь, попросил прощения. Артуру важно было это услышать, так как он с детства думал, что отец его не любит. Но отец рассказал, что он много работал, чтобы обеспечить сына лучшим – хотел дать ему образование и нравственное воспитание. Также он был строг с сыном, потому что знал, как быстро подросток может попасть под плохое влияние.

Отец попросил прощения за то, что несколько раз ударил сына в детстве. Артур понимал, что строгое отношение отца дало ему много сил стремиться к чему-то хорошему впереди, и вообще благодаря отцу он состоялся как личность. Воспитание сына было целью жизни отца. «В общем-то, достойная цель, – отметил про себя Артур, – если у меня будут дети, я также попытаюсь дать им лучшее». Они обнялись и попросили прощения друг у друга.

Третья встреча с отцом просто потрясла Артура, поэтому, вернувшись в гостиницу, он записал то, что вспомнил, в свой дневник.

…Когда я подошел к палате, там бегали перепуганные врачи. Оказалось, отец стал задыхаться ночью, и его едва откачали. Но положение практически безнадежное, как доложил мне дежурный врач.

Отец лежал очень бледный и умиротворенный. Увидев, что я зашел, он начал говорить:

Артур не знал, что сказать, и вообще, что делать.

Отец беспокоился о своих долгах: кому-то книгу вернуть, и соседке – 2000 рублей. Передал матери, что он ее очень любит и желает ей устроить хорошо свою жизнь после его смерти. Он попросил, чтобы пришел священник и отпел его, а потом отец сказал, чтобы Артур пожертвовал священнику, сколько он скажет (что было очень необычно для того времени).

В три часа дня отец стал внимательно смотреть на икону, которая висела над входом в палату (их совсем недавно развесили какие-то пожилые женщины для тяжелобольных), повторяя какие-то молитвы шепотом и минут через 15 сделал глубокий вдох и ушел… именно ушел, а не умер, так Артур это ощутил. От отца исходило умиротворение, и на лице его застыла улыбка…

Дальше Артур помнил все как в тумане: похороны, священник, раздача долгов, возвращение в Москву…

Мать Артура в то время жила на Дальнем Востоке у родителей. Она приехала уже после похорон, спустя несколько дней, когда утихомирилась бушевавшая в деревне буря и связь была восстановлена, – только тогда до нее смогли дозвониться.

У нее было много подруг и родственников в городе, которые поддержали ее. Через год она вышла замуж за замечательного человека, и Артур с каждым годом общался с ней все меньше. Где-то он прочитал, что чем больше любовь между супругами, тем скорее они находят новых партнеров. Родственные узы все меньше удерживали его от ведения той жизни, которую бы он хотел вести сам.

Этот случай снова заставил задуматься Артура, ведь отец был достаточно молодым (ему не было даже 50 лет), а так внезапно ушел… Вопрос о смысле жизни возник снова. «Ведь это все так временно, – думал он, – ведь в этом нет никакого смысла».

Более того, он стал бояться смерти. Он понял, что также когда-нибудь умрет, и, может быть, ему остался год, два, три, но об этом никто не знает.

Несколько месяцев назад один молодой парень, его сосед, был сбит машиной, погиб на месте, и вот теперь и отец умер в 50. Он думал, что умрет в 80–100 лет, а оказалось, что может умереть значительно раньше, и вопросы о смысле жизни вновь стали беспокоить его.

После похорон отца он пару недель читал книги, гулял в одиночестве на природе. Он не знал, что каждый день приближает его к встрече, которая очень изменит его жизнь.

Слова отца перед смертью, книги о якобы существующей жизни после смерти сильно повлияли на него, но стройной картины мира у него так и не сложилось, он вобще потерял интерес к мирской жизни.

Однажды позвонил его институтский друг и пригласил пожить на даче, так как родители уезжали за границу и некому было присматривать за домом и поливать цветы. Артур согласился. Ему хотелось побыть одному. Прошел всего месяц со дня смерти отца.

Артур заехал к другу за ключами от дачи и на следующее утро был готов ехать.

На следующее утро Артур вышел из квартиры рано – хотел купить продуктов, съездить по делам, но не успел он выйти из дома, как услышал звук церковного колокола. В начале 1990-х это было довольно необычное явление для Москвы, к которому еще не успели привыкнуть. И он вспомнил, что недалеко от них есть церковь, которую открыли примерно два года назад, и сейчас туда приходит очень много людей по воскресеньям.

Видимо, был какой-то праздник: чем Артур подходил ближе, тем большим становился поток людей. Кто-то шел из церкви, кто-то шел по направлению к ней. Несколько женщин были одеты в длинные юбки и платки, что также несколько удивило его.

У него не было какого-то определенного отношения к церкви. Как-то зашел, поставил свечки, поприсутствовал на службе. Прабабушка Артура крестила его в детстве и много рассказывала о православной вере. В тот раз он зашел, скорее чтобы отдать дань уважения ей. Но в церкви он услышал, как какая-то пожилая женщина ворчала и ругала других людей, и это дополнялось мрачной атмосферой, царившей в той церкви, что произвело на него тяжелое впечатление, и больше туда ходить ему не хотелось.

После того как он прочитал «Архипелаг ГУЛАГ» и еще несколько статей в газетах, где говорилось, что практически не осталось священников, которые не были бы связаны с советской властью и не работали бы на КГБ, доверие к ним и церкви пропало.

Он шел, наслаждаясь чудным солнечным утром, пением птиц. И вдруг увидел идущего ему навстречу священника, довольно молодого, бородатого, длинноволосого, с пристальным взглядом в его сторону. Ему стало несколько некомфортно от этого взгляда. Он попытался опустить глаза, ускорить шаг, но вдруг услышал, как его громко зовут по имени: «Артур! Артур!».

Он не мог ожидать, что священник окликнет его… но в момент, когда раздалось шутливое «Артурыч», он понял – зовут его. На первых курсах института его прозвали Артурычем. Почти у каждого была какая-то кличка. Артур остановился, сомнений не было: обращались к нему. Священник, светясь очень доброй улыбкой, спросил: «Артурыч, не узнаешь?» И вдруг он вспомнил. Как будто на него вылили ушат холодной воды: «Жека?» Эта кличка в институте принадлежала Евгению, то есть Женьке.

Жека был родом из Вологодской области. Его папа был начальником в районном центре и сделал все, что мог, чтобы сын поступил в столичный институт, но сын учился не слишком хорошо и был выгнан за драки и пьянку уже на втором семестре в конце первого курса. И никаких хороших впечатлений о себе он не оставил. Особенно было неприятно, что Жека подозревался в воровстве среди однокурсников, а это считалось последней низостью. Он не был пойман на содеянном, но два раза, когда он оставался дежурным в общежитии, там пропадали деньги и ценные вещи. Доказать его вину не смогли, хотя больше никого на этаже не было.

В общем, никаких хороших впечатлений о Жеке у Артура не было. Глядя на Женю и пытаясь улыбнуться в ответ, внутри он испытывал сильное смятение, проносились мысли: «О Боже, уж если такие люди пошли в церковь…».

В доли секунды перед ним пролетели картины прошлого. Он замешкался, не имея никакого желания общаться со «святым отцом», как он про себя назвал Женю. Обменявшись любезностями, Артур спросил: «Так как тебя называть? Отец Евгений, наверное?» Тот отвечал: «Да ладно, брось… Не совсем так, но это сейчас неважно. Я просто рад тебя видеть. Я понимаю, о чем ты сейчас думаешь. Явно хороших воспоминаний у тебя обо мне не осталось. Я представляю… Но я очень рад тебя видеть. Если хочешь, можно пообщаться. Я тебе многим обязан. Когда-то на лекции по философии ты поднял очень важный вопрос о смысле жизни, твой спор с преподавателем очень повлиял на меня, не раз под обстрелом я вспоминал это».

Артур пропустил мимо ушей высказывание Жеки про обстрел. Вспомнил только, что действительно много обсуждал важные жизненные проблемы и спорил на занятиях по философии, пока ему комсорг группы не намекнул, что если он хочет закончить институт, то лучше прекратить это делать.

Артуру неудобно было отказывать в общении, хотя желания и не было, но что-то внутри говорило, что стоит согласиться.

И скорее из вежливости он сказал: «Да, давай».

Они зашли в только что открывшееся кафе и сели на улице. Артур коротко рассказал о себе, ничего, мол, интересного и попросил Жеку рассказать о своем «божественном изменении». Тот стал рассказывать.

Артур делал вид, что слушает, сам же обдумывал, как бы побыстрее закончить общение со «святым отцом». Они заказали сладости, и Жека нараспев, с вологодским акцентом, начал рассказывать свою историю, и чем больше он говорил, тем больше завораживал его рассказ. Они провели за общением около трех часов. И Артур, придя домой вечером, вновь записал этот рассказ максимально близко к тексту к себе в дневник, ему захотелось это показать своим будущим детям.

Жека рассказал, что он проездом в Москве на несколько дней. Он служит в одном из небольших приходов, что сейчас не хватает священнослужителей, так как увеличивается количество прихожан и открывается много церквей.

Он приехал на церковные праздники, встречу и обучение.

У него есть невеста – искренняя, верующая девушка.

Когда Жеку выгнали из института, ему дали очень плохую характеристику, его отец даже не захотел помогать ему, сказав: «Ну иди, служи в армии. Я служил, и ты служи. Не хотел учиться? Армия научит». И хотя у него были возможности либо откупить сына от армии, либо устроить в «теплое» местечко, отец ничего делать не стал, так как был очень зол на сына.

Заканчивался весенний призыв. В военкомате после медкомиссии к Жеке подошел подполковник и грубо спросил:

– Что, драться любишь? Драчун, говоришь, горячий хлопец? Ну что ж, отправим тебя туда, где ты, я думаю, надерешься и твое искусство даже пригодится. Хочешь в десантники? Не боишься?

– Нет.

– Ну, тогда – с Богом, в добрый путь.

Его отправили в десантные войска, в Туркестанский военный округ, в Ферганский боевой десантный полк. Все знали уже через несколько дней, в поезде, что скорее всего они все отправятся в Афганистан, потому что в Фергане была учебка, а полк который стоял там и принимал активное участие в боевых действиях в самом Афганистане.

От этого Жеке стало страшно, потому что и в их родном городе, и в Москве он знал много людей, которые были ранены, или погибли, или кого-то потеряли в Афганистане. Хотя в газетах мало писали об этом, а если и писали, то хвалебные статьи, и только тот, кто умел читать советские газеты между строк, понимал, насколько там опасно и плохи дела.

В Фергане его ждало учебное подразделение и ускоренный курс подготовки, где солдат обучали примерно три месяца перед отправкой в Афганистан (это называлось КМБ – курс молодого бойца). И там было действительно очень тяжело, в первую очередь из-за сильной дедовщины – за любой проступок сержанты очень сурово наказывали. Офицеров за их требовательность все солдаты и сержанты называли шакалами. Но, в общем-то, их строгость была оправданна, так как и сержанты, и офицеры сами прошли уже многие боевые операции и прилетели за новым пополнением, они знали, что ждет новобранцев.

Их учили стрельбе, рукопашному бою, прыжкам с парашюта, велись усиленная физическая подготовка и много различных учений в пустыне. Потом их на несколько недель отправили в горы, где вначале Жеке показалось, что он умрет от перегрузок. Иногда в день они проходили 20—30 км в полном боевом снаряжении, параллельно отрабатывая различные боевые ситуации и проводя учебные стрельбы. Как он не обматывал портянками ступни, ноги выглядели одной сплошной кровоточащей мозолью. Воды давали не более пол-литровой фляжки в день.

Но настоящий ад и испытания начались через три месяца, когда их отправили в Афган.

У Артура в записях не сохранилось точные названия всех городов и фамилии. Единственное, что запомнилось – Кабул, Кандагар, Зеленка и чаще всего Баграм.

В Афганистане, с одной стороны, было легче, потому что им не устраивали никаких учебных тревог посреди ночи, но, с другой стороны, было постоянное психологическое напряжение, и это на фоне непосильных физических нагрузок. Два первых месяца они стояли на большой базе. Их часть обстреляли с соседних гор в первую же неделю, и два человека из первой роты погибли, несколько было ранено. Это было первое боевое крещение, и он понял, что здесь не шутят. Молиться Богу Жека стал при первом обстреле: «Господи, защити, спаси, если ты есть!», совершенно от себя этого и не ожидая, ведь про Бога слышал только от своей старой бабушки и то – в детстве, да и не так уж много: она рассказывала в основном общие вещи – как молиться, креститься и кто такой Иисус Христос.

Примерно через два месяца он заболел серьезным кишечным заболеванием, проведя несколько дней в госпитале, был отправлен в отдельный батальон, задачей которого было охранять безопасность в отдаленном районе: удерживать несколько высоток, обеспечивать безопасность колоннам машин, проводить разведывательные рейды.

Времена были очень тяжелые во всех отношениях. Хоть это было начало осени, но стояла ужасно жаркая, сухая погода, и с каждым днем становилось все более ветрено.

В ноябре начались сильные, пыльные бури, а ночью все холоднее и холоднее. Но самое главное, к чему было тяжело привыкнуть, большие потери в Советской армии. Смерть, ранения, пропажа без вести были обычным делом.

У духов (душманов) появился опыт войны, их обучали американские наемники, которые еще и обеспечивали самым современным оружием. Самыми опасными из которых были «Стингеры», они легко сбивали вертолеты, часто подбивали боевые машины десантника американскими и трофейными советскими гранатометами, а расстрел автоколонны стал обычным явлением.

Самое тяжелое было в том, что в целом все понимали бессмысленность этой бойни, и то, что эта так называемая интернациональная помощь на самом деле не нужна этой стране.

Самолеты возвращались в Союз, полностью забитые ранеными или «грузом 200», как называли цинковые гробы. Когда не хватало места, гробы стояли на жаре какое-то время перед отправкой.

Многие старослужащие, которым оставалось всего месяц до приказа об увольнении, делали все, чтобы вернуться живым и невредимым домой. Самым страшным считалось, пройдя за два года все круги ада, быть покалеченным или убитым перед приказом.

Последний год стал самым тяжелым для батальона за всю афганскую кампанию. Примерно половина батальона была убита, выжившие были ранены или заболели инфекционными заболеваниями. Вследствие чего прибывало очень много новых солдат и офицеров, в основном необстрелянных.

Жеке оставалось служить больше полутора лет – это казалось чем-то неизмеримо долгим и необъятным, ибо каждый день тянулся для него до отчаяния томительно… В придачу ко всему он заснул в наряде, когда был дневальным по роте, – событие пренеприятное. Дежурный по части долго материл его, а когда тот ушел, то сержант профессиональным боксерским ударом послал Жеку в нокаут со словами: «Из-за таких, как ты… роты целые вырезают». Утром зам. командира батальона прошипел: «Спать любишь на боевых дежурствах – к Пархомину пойдешь, там у него не заснешь…».

И его отправили в отдельный усиленный разведвзвод, которым командовал старший лейтенант Пархомин. И этот отдельный взвод выполнял самые тяжелые задачи и постоянно участвовал в боевых действиях.

Знакомство с командиром взвода Жеке очень запомнилось, тот сразу расположил к себе. Старший лейтенант сидел на кровати, и на доклад о прибытии в его распоряжение нового солдата как-то по-отечески произнес: «Рады, что прибыл, расскажи о себе». И этот отеческий тон поразил Жеку, он чуть не заплакал… с ним уже давно так никто не говорил, даже отец перед отправкой в армию был очень жесток с ним.

После того как Жека рассказал о себе, Пархомин показал, где тот может поесть, и дал напутствие: «Старайся служить хорошо, потому что здесь все зависят друг от друга и твоя небольшая ошибка может стоить многим жизни». После этого, дав еще несколько важных наставлений, отправил его к сержанту Зубину.

И начались боевые будни. Подъем по тревоге… какая-то колонна попала в засаду, они обязаны первыми вылететь на место… сами по несколько дней просиживали в засаде, вытаскивали раненых и убитых с поля боя, сопровождали машины с тяжелоранеными до госпиталя, и все в таком духе.

К концу весны он уже превратился в довольно опытного воина. Он хорошо стрелял, легко проходил 20-километровые марши по горам в полном боевом снаряжении, находил самые безопасные места при обстреле, умел бесшумно передвигаться, высыпаться на 30-минутном привале. Он привык жить от письма до письма.

За все время во взводе не было людских потерь, что было очень удивительно, потому что в батальоне потери продолжались. Во многом так было благодаря их командиру, у которого помимо опыта было какое-то особое чутье и интуиция, которые не раз спасали солдат.

Как-то раз возвращались они на базу полностью измотанными после двухдневного марша. До базы оставалось километров шесть, важно было вернуться до захода Солнца. Тропа шла вниз, и первые побежали, потому что очень хотели есть, пить, успеть отдохнуть до утра. Это считалось уже своей, безопасной территорией… И вдруг командир Пархомин крикнул: «Стоять! Не шевелиться». И медленно пошел вперед с сапером. И буквально через десять метров они обнаружили натяжку – нитку, привязанную к гранате. Если зацепить эту нитку, граната начинала катиться и через какое-то время взрывалась. Это было рассчитано на группу, идущую по узкой тропе. Разминировать ее времени не было, тем более что дальше виднелась еще одна натяжка. Он приказал: «Аккуратно обойдите».

Как-то они заняли позиции на высоте и заметили, как приближаются душманы на соседней высоте, чтобы обстрелять колонну, которая уже виднелась внизу. Начался бой, перестрелка, командир управлял боем из укрытия. Вдруг по рации закричал пулеметному расчету: «Выдвиньтесь из ложбинки, выйдите. Покинуть срочно вашу позицию и переместиться на 30 метров в овраг быстро! Лечь, прикрыть голову». И вдруг, через минуту раздался выстрел из гранатомета прямо по тому месту, где они только что находились. И хоть они были несколько оглушены, но все же выжили. И такое бывало не раз.

Он также обладал каким-то чутьем на людей, всегда знал, кого и куда назначить. Радистом он взял себе литовца Саулюса. Хотя русский язык был для него не родной и говорил он с сильным акцентом, и все, даже сержанты в курилке, поговаривали: «А этот «Лабас» сможет говорить во время боя? Вдруг он забудет русский?».

Как-то они спускались с горы с литовцем. Начался обстрел. Саулюс упал, подвернул ногу, покатился вниз и ненароком ударил рацию несколько раз о камни, да еще в нее попал осколок, и она перестала работать. На них наступали душманы, пытаясь их окружить, и нужно было срочно вызывать подмогу. Тот засел и погрузился в ремонт с головой, что-то разбирал, собирал, и примерно через пять минут рация заработала. Они вызвали подмогу, прилетели два вертолета и открыли огонь по наступающим душманам. Также подключилась артиллерия и стала бить по тем высотам, откуда по ним велся прицел, откуда шло наступление. И в результате им дали уйти. Один боец получил ранение, но, как потом выяснилось, несерьезное – осколки-царапины, и он через несколько дней вернулся в строй.

Пархомин – это офицер, которого солдаты, даже из других подразделений, уважали, избегая называть «шакал», как других офицеров. Был он хоть и жестким, и требовательным, но смелым и всегда заботился о своих солдатах. Например, он мог позвонить заместителю по тылу полка и потребовать от него замены просроченных сухпайков, выдачи большего количества продуктов, мог при этом разговаривать жестко, хотя собеседником был майор. Он добивался для солдат всегда максимально лучшего.

Один ефрейтор, который еще до прихода Жеки в подразделение был тяжело ранен и отправлен на базу, в госпиталь: ему осколком очень сильно ранило правое бедро, хоть кость и не задело, но он прошел близко к колену и задел сухожилия. Этот ефрейтор лежал там несколько недель перед отправкой в Союз, и Пархомин, когда был в части, завез ему сам письма, привез его вещи, продукты, поддержал его, поблагодарил за службу. От него исходили забота и участие, и все это чувствовали.

Но больше всего его смелость поразила Жеку, когда тот стал отчитывать двух солдат-дагестанцев, которые были оставлены на важной позиции прикрывать высадку десанта, но из-за начавшейся стрельбы они внезапно без приказа покинули позицию, тем самым дав возможность вести прицельный огонь по всей группе.

Все залегли, а вертолет, так и не высадив до конца солдат, улетел, и просто чудо, что все обошлось без жертв. Когда они прибыли в казармы, Пархомин орал на них: «Сволочи! Негодяи! Вы – трусы! Я так и напишу в ваш аул, чтобы знали ваши деды и родители, что они воспитали трусов». Он обзывал их последними словами и сказал, что в следующий раз, если кто погибнет, они будут писать похоронки, объяснять родителям на своем неграмотном русском языке: «Простите, маманя, я струсил и сбежал, а его убили…».

Это продолжалось минут десять, после чего он заявил, что даже в тылу такие гады что-то да испортят. Они пытались что-то сказать в свою защиту, их ноздри раздувались. Это были кавказцы, горячие ребята, которые вообще не привыкли, чтобы с ними так разговаривали. Им было приказано месяц носить все дополнительные боеприпасы на заданиях и убирать туалеты по возвращении.

В принципе такое поведение мало кто мог себе позволить, потому что душманы – это одна опасность, а была и другая, когда особо жесткие с молодыми солдатами сержанты или офицеры вдруг как-то неожиданно получали пулю сзади по ногам или даже по телу.

В конце весны Пархомин уехал в отпуск на месяц. На это время их подразделение оставили в части. Они ходили на большие задания только дважды и то в составе всей разведроты, но Жека заметил, как все тоскуют и чувствуют себя некомфортно. Все почувствовали, как им не хватает этого офицера.

Пархомин вернулся из отпуска очень вдохновленный, но все же какой-то грустный и задумчивый. У него был двухлетний сын, жена, и он больше года их не видел, потому что его отпуск все время откладывался, его никто не мог подменить, что в Афганистане, к сожалению, случалось в отдаленных частях. Родители его погибли в автокатастрофе, когда он учился в десятом классе. Это стало одной из причин, почему он выбрал учебу в военном училище: там государство брало на себя все расходы по содержанию. Он хорошо закончил английскую спецшколу и легко поступил в военное училище.

В Афганистане ему оставалось прослужить около 6–7 месяцев.

Примерно в конце августа начались серьезные бои. Почти каждый день обстрелы, подрывы – душманы активизировались. Наступили очень тяжелые времена. Вновь прошел слух, что их скоро выведут в Союз.

Но потери увеличивались с каждым днем, в том числе и в их подразделении. Как их Пархомин ни берег.

Примерно через два месяца после отпуска их перебрасывали на боевые машины десанта (БМД), на помощь пехоте, и из деревни на противоположном склоне небольшого ущелья по ним неожиданно открыли сильный огонь из пулеметов и гранатометов. Хотя там должен был стоять гарнизон местной (союзной) афганской армии.

Душманы, особенно в последние годы, использовали пренеприятную тактику: входили в дома местных жителей, занимали там боевую позицию и стреляли, при этом запрещали владельцам домов покидать их. Поэтому, когда в ответ лился огонь, погибало много гражданского населения. Они это фотографировали и использовали в пропаганде против Советской армии, это им помогало также набирать себе новых солдат, желающих отомстить за погибших единоверцев.

Они залегли, кто за БМД, кто за камнями, и практически не могли поднять голову. Из-за большой плотности огня из крупнокалиберных пулеметов и гранатометов один БМД загорелся.

По рации попросили подмогу. С другой стороны ущелья вертолеты высадили десант, который стал наступать и брать деревню в кольцо, также и вертолеты выпустили несколько залпов. Их два БМД стреляли со своей легкой пушки. Также начали активно стрелять практически все, кто был на этой стороне, так как плотность огня душманов уменьшалась.

Их гранатометчики заняли позиции и начали активно подавлять позиции душманов. Это была довольно опасная хорошо вооруженная группировка, что-то вроде спецназа, прошедшая обучение в Пакистане.

В итоге подразделение, наступавшее сверху, заняло эту деревню к вечеру, никому не дав уйти, двух раненых душманов захватили живыми и 16 были убиты. К сожалению, погибло несколько семей местных жителей.

Пархомин сказал: «Что мы можем сделать? Это они выбрали такую участь для своего народа. Если их религия, их мировоззрение позволяют использовать своих же как живой щит, что мы можем сделать?».

Командир их полка ввел новую тактику: стрелять на поражение, даже если огонь ведется из жилых домов. Раньше это могли делать только снайперы. Это спасло многие жизни десантников, но потери среди местных жителей увеличились, правда, со временем их отношение к душманам ухудшилось тоже.

Картина была очень тяжелая: во-первых, было много погибших и раненых, особенно среди наступавших.

У них во взводе погибло шесть человек, включая сержанта Зубина, которому оставалось совсем немного до приказа об увольнении и который во время боя спасал раненых, оттаскивая их за валуны. В самом конце боя он прикрыл собой выскочившего из горящего БМД оглушенного механика-водителя. Посмертно его представили к ордену Славы. В Питере у него осталась мать и любимая девушка, которую он любил со школы. Они вместе учились в политехническом институте и планировали пожениться. Спустя время Пархомин скажет о нем, что настоящим героем может быть только такой человек, который умеет по-настоящему любить.

Десятеро были ранены, практически все – тяжело. Радисту Саулюсу оторвало ноги, он стонал и периодически терял сознание. Врач был всего один, он пытался всем помочь. Стали прибывать вертолеты и забирать раненых и погибших. В полуразрушенной мечети они нашли большой склад с оружием, обмундированием и книгами.

Жека до этого боя молился Богу, прося о своей защите, но в этот раз он обратился к нему с отчаянными вопросами: «Почему так? Почему страдают невинные? Почему молодые становятся калеками? Зачем эта никому не нужная война? Что эти ребята сделали Богу плохого? Почему, чем религиознее душман, тем он более жесток? Объясни мне, Бог, почему все это происходит? Зачем тебе наши страдания? Почему я именно здесь, и Саулюс, и Зубин? И я вот не пострадал, а они, хорошие ребята, которых ждут любимые девушки, родители, и они хорошо учились. Я хочу знать – почему? И еще хочу что-то сделать, чтобы этого никогда не повторялось…».

Они вернулись на базу. Настроение у всех было очень тяжелое. Им дали два дня на восстановление, 15 новых солдат, недавно прибывших из учебки, должны были заменить выбывших. Прапорщик принес спирт, чтобы помянуть погибших, и все напились, кроме Пархомина – тот никогда не пил и не курил и не поощрял это. Он считал, что эти вредные привычки делают человека рабом и болезненным во всех отношениях. Но на этот раз он не вмешивался, так как почти не выходил из каптерки и был занят множеством дел.

Через два дня они получили задание: закрепиться на высоте и докладывать обо всех передвижениях противника, стараясь не вступать в бой. Это была заброшенная деревенька. Они заняли там позиции. Уже на следующий вечер несколько душманов попытались войти в деревню, но, когда они приблизились, по ним открыли огонь: двое были убиты, а один скрылся. Было понятно, что это разведка и что душманы теперь о них знают.

И действительно, рано утром их начали обстреливать. Завязался серьезный бой. Пархомин взял Жеку, еще двух опытных бойцов, радиста, и они перебрались в пустой дом, который был на возвышении и в стороне. Оттуда был лучший вид для обстрела наступавших душманов и для командования боем.

Пархомин приказал им занять позицию, беречь патроны, стрелять наверняка. Им пообещали подкрепление, но проходили часы, а его все не было. Позднее выяснилось, что этим утром были сбиты два вертолета и практически уничтожена автоколонна. Они отстреливались, но потихоньку их брали в кольцо.

Душманы наступали мелкими перебежками, при постоянной огневой поддержке пулеметов, которые очень затрудняли ведение боя. Видно было, что это опытные воины.

В «их» доме практически не было крыши, и один душман, которому удалось незаметно приблизиться к ним, бросил гранату…

В этом месте рассказа Жека покраснел, закрыл глаза и сказал: «Я раньше слышал рассказы очевидцев подобных событий и что в такие моменты идет обострение и замедление всего происходящего, так и было со мной: все вдруг начало происходить как в замедленной съемке».

…Душманы наступали с восточной и южной сторон, солнце очень слепило, и вдруг что-то мелькнуло. Жека посмотрел наверх и увидел: медленно летит граната, она летела в сторону чуть ближе к Пархомину. Я смотрел, как она крутится в воздухе и медленно падает. Огромный страх сковал Жеку, буквально вся его жизнь промелькнула перед глазами, и он понял, что вот она – смерть…

Он видел, что ничего особенного не сделал, что жизнь прошла совершенно бесполезно. Ему было страшно. Мгновения текли замедленно, и все для него остановилось. Он посмотрел на гранату, на Пархомина. Тот что-то кричал радисту и вдруг заметил гранату. Жека увидел, что в его глазах мелькнул сильнейший испуг, но лишь на мгновение, затем – сожаление. Он мельком бросил взгляд на глиняную перегородку в укрытии, у него был еще шанс спастись, но у двоих других – Жеки и пулеметчика – не было бы ни малейшей, даже теоретической возможности выжить. Более того, если бы граната разорвалась, то она завалила бы тех, кто был за глиняной, довольно тонкой стенкой, в другой комнате.

Оставалось только одно решение. Взгляд Пархомина стал очень ясным, четким, и он бросился на эту гранату. Жека несколько раз повторил: «Я это очень ясно помню. Все происходило как при замедленной съемке».

Как в игре регби, Пархомин схватил эту гранату и упал с ней под небольшой стол, деревянный, очень простой, но прочный стол. Когда он успел прокричать: «Ложись!», Жека и Ручников, родом из Рязанской области, повалились на пол и закрыли голову, как их учили, и в это время раздался оглушительный взрыв. Они практически не пострадали, просто на какое-то время оглохли. Немного погодя они увидели, что в небе что-то мелькает – это были вертолеты, которые подавили наступающих душманов. Прибыло подкрепление, и они были спасены.

Дальше для Жеки все было как в тумане. Он понимал, что Пархомин спас их от верной смерти ценой собственной жизни. Саперы из прибывшего подкрепления заминировали деревню, и всем было приказано вернуться на базу. Когда они вернулись в часть, раненые, те, кого доставили на вертолете, сказали, что один погиб, но его невозможно было забрать, потому что его тело было практически разорвано, и это должен был быть или радист, или командир. Никто не хотел даже и предполагать, что это Пархомин, когда же выяснилось, чье это тело, то все сняли шлемы, и многие солдаты откровенно плакали, что было удивительно.

Старший лейтенант Семенко, солдаты его звали просто «Сема», «шакал Сема», не стесняясь, плакал и простонал: «Как вы не уберегли, скоты…» И выругался.

Семенко дружил с Пархоминым. Когда он впервые прибыл в часть, начался минометный обстрел, в штабе сидели двое: один сержант – помощник дежурного по части и его друг – начальник караула, они должны были демобилизоваться через пару недель. Увидев, что молодой «лейтеха» идет к штабу и начался обстрел, они начали кричать ему по громкой связи: «Лейтенант Семенко, пригнитесь, срочно пригнитесь! Упадите, вам сказали. Вам что, жить не хочется?».

Они смеялись над ним, это была мертвая зона, туда не могли попасть осколки снарядов, но они развлекались: «Пригнитесь! Ползите! Прикройте голову и ползите». Когда лейтенант в буквальном смысле заполз в управление батальона, он понял, что над ним посмеялись, и был бессилен против опытных сержантов, тем более что он из другого подразделения. И в этот момент появился Пархомин и обрушил на них свой гнев: «Что, издеваетесь?! Смелые стали? Уже полгода, как в штабе сидите. Я вас завтра же на задание отправлю, пойдете колонну с топливом прикрывать со мной, поговорю с комбатом насчет вас». Побледнев, они стали извиняться, и было чего испугаться, ведь оставалось всего две недели до приказа, и мыслями они были уже дома, а Пархомин имел привычку выполнять свои обещания.

Потом Пархомин направился к лейтенанту, обнял его и сказал: «Да не переживай. Тут все бывает. Все вначале боятся. Главное, смог ли ты преодолеть страх». Он как-то просто и по-человечески его поддержал, ничего особенно и не сказав. Этот лейтенант через какое-то время тоже заслужил уважение солдат, потому что хорошо водил группы. За несколько боев ему дали даже орден Красной Звезды и звание старшего лейтенанта всего через полгода. Через год он уже был достаточно опытен, над ним уже никто не смеялся, но он помнил те слова поддержки: «Не переживай. Тут все боятся. Главное, смог ли ты преодолеть страх…».

Всех солдат с легкими ранениями перевели на базу и дали две недели на отдых и восстановление. Первую неделю их даже не ставили в наряды. В это время пришел замкомандира батальона по политработе, и дал Жеке задание написать неофициальную похоронку родителям и жене Пархомина с описанием подробностей его геройской смерти, и сказал: «Все его ценные вещи мы перешлем, а ты возьми, что останется, и передай им, ты ведь скоро увольняешься».

Действительно, у Пархомина в оружейной комнате был старый рюкзак десантника, в котором были фото семьи, несколько тельняшек, книги, две исписанные тонкие тетради и письмо сыну. В каптерке, в его тумбочке, Жека нашел под вещами какую-то черную книгу на английском, и в ней были заметки от руки: несколько непонятных слов, и на листе на русском было несколько листов перевода. Он начал читать и понял, что это за книга – Библия.

Он нашел дневник Пархомина и опешил, потому что, если у солдат находили такое, это могло закончиться дисциплинарным батальоном. Тут он вспомнил, что полгода назад, еще до отпуска Пархомина, из разведуправления полка поступила информация, что в одной из деревень располагаются наемники-американцы. Так было не раз: наемники уходили буквально из-под их носа – разведка у них была очень хорошая. В этот раз было так же. Придя на место, отряда наемников не обнаружили, но нашли трофеи, много боеприпасов, и среди вещей были какие-то книги, и, видимо, эта Библия была одной из них.

Жека читал перевод Библии, и его поражала глубина текста и что-то необычное, что напоминало послание из другого мира. Дневники было запрещено вести, особенно дневники с описанием мест, где они были, в каких заданиях, но на страницах содержались философские мысли, написанные очень мелким, но понятным почерком.

Видно было, что записи велись для себя, не для чужих глаз, и из них выходило, что Пархомин был духовным человеком. Были даже выписаны несколько молитв. В вещах Жека нашел православную христианскую молитву, оберег (как потом выяснилось, еще с войны его деда), но почему-то на последнее задание Пархомин не взял оберег с собой. Жека узнал позже, встречаясь с его родственниками, что дед всю войну прошел с этим оберегом, и он понял истоки идеалов Пархомина.

Было также письмо сыну, на большом конверте было написано: «Если со мной что-то случится, то отправьте это сыну. Пусть он его прочтет, когда ему исполнится 16».

Жека читал некоторые абзацы переводов из Библии… и они произвели на него глубокое впечатление, хотя это были всего лишь слова. С тех пор он стал молиться, вспомнил, как бабушка учила его креститься, и он крестился. Он делал это втайне, потому что его бы никто не понял.

Поскольку он был легко контужен, его перебросили в охрану штаба и складов. У него появилось много времени для размышлений над своей жизнью. Он дал слово Богу еще раз, только в этот раз намного осознанней: «Бог, если я вернусь живым, я хочу тебе служить и хочу читать и изучать Библию».

Через несколько месяцев он вернулся в Союз. В Союзе он запомнил, как на таможне у него довольно жестко отобрали «бесценные ценности» – на накопленные чеки (им выдавали солдатское пособие в чеках, которые были намного ценнее обычных рублей) купил один маленький магнитофон, японский, часы. Они прямо при нем решали, кому из таможенников достанутся эти необычные для тех времен «ценности». «Тепло встречают», отметил он про себя. Но у него почему-то не возникло агрессии, сожаления, гнева, раздражения, хотя это были его единственные ценности, для него было намного важнее то, что не отобрали записи Пархомина.

Жеку встретили дома как героя: у него уже была медаль «За отвагу» и в военкомате сообщили отцу, что он представлен к ордену. Отец пообещал сыну, что восстановит его в институте, но Жека сказал, что ему сейчас не до того, и уехал к вдове Пархомина. Она его очень тепло встретила. Сквозь грусть в глазах было видно, что она сильный человек.

Жека отдал ей записи. Она прочитала письмо и заплакала. Она быстро прочитала записи Пархомина, хорошо зная его почерк. Потом разрешила прочитать это письмо и Жеке. Он прочел и попросил разрешения переписать, так оно его вдохновило, а также – записи Пархомина. Это были цитаты из Библии, выводы о духовной жизни. Жека все переписал, рассказал об исключительном отношении солдат к Пархомину в батальоне, о его благородном поведении, подробностях боев, в том числе и геройского, последнего… И на этом он попрощался.

Сидя в ресторане с Артуром и завершая разговор, Жека отдал ему эти записи и сказал: «Что-то мне подсказывает, что тебе тоже нужно ознакомиться с их содержанием и, я думаю, они тебе также будут полезны». Все записи были сделаны аккуратным почерком.

В Союзе было только начало перестройки, все бурлило, это была совсем другая жизнь, чем та, которую Жека помнил два года назад. Он начал ходить в церковь, и как-то на выходе ему дали напечатанную на листах Библию. Он стал читать – это был Новый Завет. Он перечитал его несколько раз. Книга потрясла его. Его желание полностью посвятить свою жизнь Богу только окрепло.

Библия ассоциировалась с Пархоминым. Он хотел стать таким же, как он: бесстрашным, скромным, умиротворенным и готовым пожертвовать всем ради служения другим.

Он пришел в церковь и сказал, что хочет служить, хочет быть священником, духовным лицом, ничего не хочет другого в этом мире. Его направили к другому священнику в другую большую церковь на собеседование. Он коротко рассказал, что был в Афганистане, дал слово, что будет служить Богу и рассказал об участи Пархомина, про чтение Библии.

Его направили на обучение в подмосковную духовную семинарию. Каждый день открывались церкви, и нужны были священники. И вот недавно он стал помощником священника и полностью погрузился в служение.

Он сказал, что Библия открыла ему смысл жизни. Когда Жека произнес эти слова, Артур вздрогнул, и Жека добавил:

«Это Книга Книг, и если ты хочешь продвигаться, то должен читать ее, заниматься духовным развитием». Так он вдохновил Артура на чтение Библии.

«У меня нет ее с собой, но ты можешь купить, сейчас же в лавке при храме», – сказал Жека. Когда он рассказывал свою историю, его лицо было серьезным, спокойным и умиротворенным и видно было, что этот человек нашел свой Путь. Рассказ Евгения, бывшего Жеки, очень повлиял на Артура.

Дойдя до конца рассказа, Евгений помолчал и задал вопрос:

– А зачем ты живешь?

– Ты знаешь, это то, что я хочу узнать.

– О, одно то, что ты имеешь это желание – очень замечательно.

«Совсем необязательно становиться священником для нахождения своего Пути, – говорил Евгений, – у каждого свой, но я тебе советую прочитать, а еще лучше изучать Библию. Пойми, ты можешь узнать Истину только в священных писаниях, а также в книгах старцев и мудрецов, другие книги могут быть чем-то полезны, но в общем они – от ума».

Еще поговорив какое-то время, Евгений и Артур расстались. На прощание Евгений перекрестил его и сказал: «Бог даст, свидимся, удачи тебе!».

Они попрощались.

Артуру не терпелось сесть, чтобы все прочитать. И действительно, эти записи полностью перевернули его жизнь. Письмо сына было очень трогательным и необычайно глубоким. Оно подразумевало, что это письмо является последним контактом отца и сына.

Электричка была полупустая, и как только Артур устроился поудобнее, жадно перечитал письмо, которое было бы полезно прочитать многим отцам и детям.

Дорогой Коленька, здравствуй. Я надеюсь, что тебе не придется читать это письмо и многие вещи, которые в нем содержатся, я расскажу тебе сам. Но, к сожалению, моя интуиция подсказывает другое, и обстоятельства складываются так, что мы можем никогда уже больше и не увидеться или я буду тяжело ранен, потому что нас вызывали в штаб батальона, где перед нами были поставлены очень серьезные задачи, которые подразумевают ожесточенные бои. И так как я замкомандира разведроты, мне придется быть в самом центре событий. Против нас направлены большие группы хорошо подготовленных и отлично вооруженных душманов из Пакистана. Поэтому я пишу тебе это письмо. Ты мне очень дорог, я очень люблю твою маму и тебя. Вы и мои родители – самые близкие люди на свете. Мне бы очень хотелось вырастить тебя самому, но опасаюсь, что этого может не случиться. Я не знаю, одобришь ты мое решение или нет, но, когда я был в отпуске, мне позвонил подполковник – преподаватель тактики из нашего училища, который предложил мне работу преподавателя в моем военном училище. А это было моей мечтой. Подполковник пообещал мне сначала отсрочку от возвращения в часть и позже перевод в училище, но я не хотел лгать и притворяться, что у меня есть какие-то проблемы из-за легкой контузии. Второй причиной было то, что я не мог просто так уйти и бросить своих ребят, так как быстро найти замену мне там не смогут. Вместо меня пришлось бы проводить бои молодому лейтенанту, что, несомненно, привело бы к большим потерям. Я понял, что мой долг быть там и дальше, как решат Свыше. Я хотел рассказать тебе, что когда я был еще ребенком, я начал задумываться о смысле существования и понял, что наша жизнь довольно коротка и все материальные вещи, которые мы копим, могут закончиться или исчезнуть. Позднее, в Афгане, я в этом убедился на практике (жизнь скоротечна, все бренно, в любой момент мы можем умереть, стать калекой). Все временно. И у меня к тебе большая просьба: мне очень хочется, чтобы ты стал Человеком с большой буквы, состоялся как личность. Ложась спать в конце прожитого дня, пусть тебе не будет стыдно и неловко за любые свои проступки, совершенные в течение дня. В нашей жизни важно иметь высокие моральные принципы и жить, не предавая их. Быть честным, благородным, в том числе с деньгами. Во многом человек проверяется по тому, как он относится к деньгам: если он жаден, завистлив, презрительно относится к тем, у кого меньше денег, готов предать ради денег, то этот подход примитивен и такой человек никогда не будет счастлив. Ты не представляешь, как противно видеть солдат, ворующих чеки (конвертируемые рубли, позволяющие делать покупки иностранных товаров в спецмагазинах бывшего СССР. – Прим. Р.Б.) у тех, кто делит с ними одну казарму и с кем он вместе ходит на боевые задания. Совершая какой-нибудь поступок, всегда представляй своего учителя или мать – смог бы ты его совершить в их присутствии. Никогда никого не обманывай, ибо обман порождается страхом. Ничего не бойся, в любой момент мы в этом мире можем что-то потерять, что-то может случиться, но наше внутреннее состояние – это то, что будет с нами всегда. И лучше жить беднее и проще, чем умирать с грязной совестью. Старайся как можно больше читать литературу, которая служит возвышению сознания, его очищению и которая обучает. Не трать времени на «пустую» литературу и уж тем более на ту, которая отупляет. Когда ты пойдешь в школу, мне бы очень хотелось, чтобы ты хорошо учился, но самое главное, чтобы ты был высокоморальным и нравственным. Физика, математика и иные предметы забываются со временем, как бы ты хорошо их ни учил. Самое главное, чему мы можем научиться, – это порядочности и нравственности, поэтому всегда старайся быть таким. Качества твоего характера – это главное твое богатство. Цельная личность не зависит от похвал и хулы, от отношения окружающих людей, хотя и умеет слышать объективную критику и мнение окружающих. Еще очень тебя прошу – никогда не кури и не пей алкогольных напитков. Я тоже пробовал в юности алкоголь, но даже пиво, поверь, это дрянь, в которой нет ничего полезного, и употребление этих напитков не превращает тебя во взрослого. Знай, что это скорее признаки слабого человека: неумение отказаться в компании от рюмки или пить ради стереотипа, чтобы показать себя героем, ибо ничто так не разрушает организм, психику, как спиртное, курение и уж тем более наркотики. Многие говорят, что нужно пить, чтобы снять напряжение. Не знаю, верно ли это, ведь напряжение, которое мы испытываем тут, в Афганистане, наверняка одно из самых сильных, которое можно представить, но я никогда здесь не пил алкоголя, и это дважды спасло мне жизнь, и я не думаю, что выгляжу хуже или напряженней, чем те, кто снимает стресс таким способом… Заметил также, что чем больше употребляет спиртное прапорщик или офицер, тем больше у него проблем с психикой и со здоровьем по возвращении в Союз. Трое моих бывших одноклассников уже спились, хотя им нет еще и 30 лет. Шаг к деградации начинается с маленькой рюмки и одной сигареты. Спиртное совершенно не украшает мужчину, и уж тем более женщину. Мне бы очень хотелось, чтобы ты нашел в жизни свое призвание и работал по своему предназначению. Я пошел в военное училище, потому что в детстве любил играть в войну, но также и потому, что у меня не было возможности жить в другом городе и учиться – безденежье тому виной, а военное училище обеспечивало воспитанников всем. Я надеюсь, что, когда ты вырастешь, общество изменится и для тебя не будет закрыт доступ к желаемому образованию, и – самое главное – ты должен делать то, к чему у тебя лежит душа, что тебе хочется делать больше всего, а не идти туда, где престижнее или можно больше заработать. И очень важно, чтобы твоя деятельность приносила благо миру, окружающим людям («велик тот, кто служит»), в противном случае ты почувствуешь бесцельность жизни. А бесцельная жизнь – это самое страшное. В жизни необходимо иметь цель. Самая важная цель, к которой мы должны прийти – это безусловная любовь к Богу, любовь без условий. Наша задача – научиться любить так, как дитя любит свою мать и мать – свое дитя. Человек жив только тогда по-настоящему, когда он любит. Но ты должен быть достойным любви, не все умеют по-настоящему любить. Помни это. Только большому, чистому сердцу дается большая и чистая любовь. Не забывай это – береги свое сердце от зависти, жадности, агрессии и других тяжелых пороков. Береги мать и прости меня, если я что-то сделал не так в своей жизни. Но я все-таки надеюсь, что тебе не придется читать эти строки и я сам все тебе расскажу. Очень люблю тебя и целую. Бог даст – свидимся. Твой папа, старший лейтенант Пархомин.

На других листах были цитаты из Библии и записи Пархомина. Артур прочитал все, он надолго задумался… и был потрясен.

В 2005 году я проводил семинары по восточной психологии в Канаде, и у меня на лекции был один очень высокий молодой парень лет 18—19. Приятный, интеллигентный, его очень интересовала тема семинаров. Он узнал, что я в прошлом был офицером ВДВ и служил на юге СССР. Он говорил с легким акцентом, хотя и сказал, что он русский и православный, но самое интересное – его фамилия была Пархомин.

Мы разговорились с ним после семинара, и я понял, что это сын того незабываемого и прославленного старшего лейтенанта Пархомина. Я рассказал ему, что знаком с его отцом заочно. Он позвонил матери, и мы пообщались с ней по мобильному телефону.

На следующий день она пришла (красивая, спокойная, с едва заметной грустью в глазах) и рассказала свою историю: после извещения о смерти мужа они жили очень тяжело в течение двух лет. Через три года, где-то в начале 1991 года, им позвонил некий Саша и представился близким другом ее погибшего мужа. Он спросил, как они живут, и поняв, что едва выживают, предложил уехать из страны.

Расспросы о ее родственниках и предках привели к идее уехать в Израиль – ее бабушка оказалась еврейкой по национальности. Они решились уехать. Он перечислил им деньги на несколько месяцев и помог с оформлением документов. В Израиле их встретили знакомые этого Саши и помогли обустроиться.

Они поселились в городе Холоне, недалеко от Тель-Авива. Через какое-то время тот же мужской голос позвонил им и, узнав, что они живут бедно, и у сына нет возможности учиться на хороших курсах, и что не прижились они в этой стране, предложил им уехать в Канаду. Прожив год в Израиле, они улетели в Канаду.

Этот голос постоянно их сопровождал, подсказывая, что делать. Он оплатил работу хороших адвокатов, и семья осталась жить в Канаде, получив хорошее финансовое обеспечение. Сын был принят в хороший колледж, и обучение было уже оплачено. Сначала они жили в Монреале четыре года, затем перебрались в Торонто. Голос этого человека по-прежнему их сопровождал, подсказывал, что делать, и несколько раз передавал привет от тех, кто служил с ее мужем. Однажды она спросила: «Вы так уверенно даете указания, наверное, в Афгане командовали моим мужем?» На что он ответил: «Нет, мы были его подчиненными…».

Сын Пархомина вырос высоконравственным, благочестивым человеком, его интересовали вопросы предназначения человека, и как раз для этого он пришел на мой тренинг. Он свободно говорит на русском, французском и английском языках, а также с акцентом на иврите.

Когда мать дала прочитать письмо отца десятилетнему сыну, он долго плакал, а наутро пообещал матери, что ей никогда не будет стыдно за него и он ей будет всячески помогать, а когда он умрет и встретится с папой, то тот будет им гордиться. Фото отца всегда висело над его кроватью.

Вдова Пархомина показала все записи, которые он вел с последнего курса военного училища, и разрешила их законспектировать и напечатать. Среди них содержались записи о древневосточном воинском искусстве – в первую очередь о важности философии, ведь настоящий воин – это его дух и мировоззрение, поэтому философскому пониманию мира уделялось большое внимание, а развитие внешних воинских навыков было хоть и важно, но второстепенно.

Вот несколько цитат: – Ты можешь победить врага, только если ты его любишь безусловно. – Главная победа – это победа над собственной ленью, алчностью, гневом и страстью. – Настоящая жизнь и победа возможны только, если мы живем в настоящем моменте, здесь и сейчас. – Жизнь – это игра, кто-то играет роль твоего врага, кто-то – друга, ты сам играешь много ролей. Не вживайся в них, они временны и иллюзорны. – Настоящий воин и правитель – тот, кто не имеет привязанностей в этом мире, кто ради исполнения своего долга готов умереть в любой момент, оставив без сожаления все привязанности. – Благородство, бесстрашие и малословие – это показатель настоящего воина.

Оказалось, что Пархомин занимался каратэ и другими видами единоборств и ездил по библиотекам и искал книги по истории и философии.

Записи из Библии, которые были найдены в дневнике Пархомина, ниже даются полностью с указанием первоисточника.

Следующие четыре года прошли для Артура довольно бурно и насыщенно, но он почти не вел дневников. Основные события этих лет были таковы…

Буквально через пару недель после разговора с Евгением, Артур ехал на дачу на вечерней электричке, и к нему подсел интеллигентного вида, с приятными манерами мужчина. В руках у него была Библия. Он спросил, знает ли Артур, что это за книга. Артур ответил, что очень хочет ее прочесть. Мужчина спросил, откуда такой интерес к Библии, и Артур коротко рассказал о встрече с Евгением. Тогда мужчина подарил ему эту книгу.

Мужчина не очень обрадовался тому, что Артур также планирует серьезно изучать православие. Он рассказал, что сам был православным и сильно разочаровался в этом веровании, и посоветовал Артуру учиться на чужих ошибках, а не на своих. Он привел много цитат из Библии о том, что православие идет совсем не тем путем, не так трактует Библию. Стал говорить, что среди православных священников есть офицеры КГБ, что это бизнес-структура, которая всегда послушна правительству. «У нас проводятся встречи, Библейские занятия, недалеко от вашей дачи, – сказал мужчина, – если хотите – приходите». Артур посетил занятия в ближайшее же воскресенье, и ему очень понравилось. Приходили очень приятные, духовные люди, которые его очень тепло встречали. Среди них было несколько военных, которые тоже воевали в Афгане.

На занятия приходили разные люди: бывшие наркоманы, алкоголики, которые тоже уверовали в Христа и благодаря этому излечились. Это было одно из протестантских течений. Он втянулся и стал регулярно ходить на занятия по возвращении в Москву, а также активно помогал в благотворительных проектах, в основном разгружал пищевые посылки и ящики с Библиями.

Примерно через год приезжие американские проповедники пригласили его в проповедническое турне по России, они говорили о том, что нужно спасать людей, что в России сейчас такое время, что необходимо помочь многим людям по-настоящему уверовать в Христа. Он ездил по городам России, помогал американским проповедникам с переводом и решал организационные вопросы. Иногда сам читал лекции, ему это очень нравилось.

Их церковь получала в те годы много благотворительной помощи, ее делили, но ему практически ничего не доставалось, в основном потому, что он и не просил, да и не имел семьи. Были и такие, кто приходил в церковь с надеждой уехать в США и желаниями что-то получить от церкви, но ему ничего не было нужно, он знал, что пришел сюда не за материальным.

Он постоянно изучал Библию, много молился и ездил по городам, читал лекции, призывал уверовать в Христа. Иногда их группы подвергали гонению и обвиняли в сектантстве.

Впоследствии ему предложили поехать в Америку учиться и стать пастором. Он с радостью пустился в путь, мыслей же остаться там у него совершенно не было. Артуру нравилось там жить и учиться, но его несколько шокировал тот факт, что многие прихожане и местные члены церкви как-то формально относились ко всем процедурам и обучению, не было ощущения, что сердца их горят. Да и на самом курсе они изучали не столько саму Библию, а то, как убеждать других, как правильно собирать пожертвования, как руководить приходом. Он захотел вернуться на Родину побыстрее еще и потому, что скучал по одной прихожанке из их прихода, девушке по имени Настя, ее семья недавно перебралась из Казахстана в Москву.

Вернувшись в Россию, он активно продолжил свое служение – через полгода ему обещали сан пастора. Он все больше влюблялся в Настю и понял, она его тоже полюбила, он нравился ее родителям, что было важно в их церкви – для организации свадьбы, о которой уже поговаривали как о скором событии. Ему казалось, что жизнь его просто прекрасна, да и как могло быть иначе, если он служил Иисусу, а тот его защищал от всех напастей. Каждый день он получал подтверждения того, что проповедует и те принципы, на основе которых жил сам. Ничто не предвещало дальнейших событий, которые полностью изменили его жизнь и его представления о ней.

Артура пригласили посетить несколько городов в восточной Сибири с молодежной группой с проповеднической целью. Это были небольшие городки, где жили искренние и простые люди, которые встречали их достаточно тепло. Артур был старшим, и к его большой радости в группе была и Настя. Кроме лекций и раздачи Библий, они давали концерты, пели песни на христианскую тематику.

Один парень ему запомнился особенно. Он стал прихожанином их церкви и пообещал делать все, что от него зависит. Он рассказал, что был водителем в армии, в Афганистане, видел много смертей и сам чуть не погиб, но то, что творится в России, ужасает его еще больше: спиваются целыми деревнями, многие подростки курят и употребляют наркотики, нация стремительно деградирует и исчезает, а многие православные священники и сами пьют, и почти ничего не делают для того, чтобы остановить этот ужас. «Вы хоть не пьете, не курите и не употребляете наркотиков», – говорил он.

Когда они закончили свое проповедническое двухнедельное турне, их пригласили на круиз по красивой реке в тех местах. Это был большой прогулочный катер, который в последние годы из-за отсутствия туристов почти не использовался. Была ненастная, ветреная погода, но капитан подбадривал: «Ничего, не переживайте». На борту было несколько семей, которые взяли билеты, узнав, что намечается однодневный круиз.

Настроение у всех было хорошее, виды и правда были потрясающие. Группа Артура села на задней палубе, они начали петь христианские песни, обсуждать библейские сюжеты, делиться наиболее яркими впечатлениями последних дней. Накрапывал небольшой дождь, усиливался ветер, солнце уже клонилось к закату.

Вдруг, когда они были на середине реки, у них заглох мотор, капитан начал ругаться. Проходящий мимо матрос сказал, что это судно старое и его давно никто не проверял. Течение реки было сильным, и их несло все дальше и дальше. Вскоре появился небольшой городок, в котором они намеревались остановиться, но они проплыли мимо.

Ситуация ухудшилась еще и тем, что они попали в череду сплавляемых бревен, капитан дал команду повернуть вправо, к ближайшему берегу. Мотор, один раз обнадеживающе зарычав на несколько минут, заглох окончательно. Примерно минут через пять на корабле отключилось и электричество. А когда их корабль вдруг сел на мель в 50—70 метрах от берега, всем стало понятно, что положение более чем опасное. Судно все больше заваливалось на правый борт и начало тонуть. Вода была очень холодной, несмотря на июнь, – не больше 15 градусов.

Капитан раздал несколько спасательных кругов и сказал людям, чтобы они плыли на берег сами, кто-то оторвал несколько досок от скамеек. Настя, любимая Артура, совсем не умела плавать, Артур взял одно из бревен, которые были вокруг их тонущего судна и сказал ей держаться за него, а он подстраховывал ее и толкал вперед.

Капитан стоял на палубе и отдавал команды и советы в рупор отплывающим людям, активно используя слова, которые обычно не используются на службе в церкви. У него был достаточно сильный и громкий голос. В тот момент, когда все отплыли, в корабль попало несколько бревен, и он стал сильно заваливаться на корму, и многие оставшиеся на нем люди, попадали в воду. Вода была ужасно холодной, все тело сводило.

Артур довольно быстро помог Насте доплыть до берега и попросил ее держаться подальше от реки. Сам же снова бросился в воду и стал помогать другим людям, пока, как ему показалось, не вышли все пострадавшие. После того как из реки вышел и сам капитан, Артур, шатаясь, вышел на берег и упал, все его тело болело, он задыхался, и его знобило от сильного холода.

Вдруг он увидел спасателей, приехавших на грузовике: оказалось, капитан успел послать сигнал SOS. Они успокаивали людей, поили горячим чаем, а мужчинам предлагали спирт «для согреву» и обещали, что за ними вот-вот приедут машины. Они подошли к Артуру и предложили глотнуть немного спирта. Артур отказался: «Нет, не нужно».

Спасатели раздавали старые бушлаты, одеяла, полотенца. Спасенные быстро вытирались и закутывались в одеяла, страх потихоньку сменялся огромной радостью, что они спасены и успевают на завтрашний вечерний поезд в Москву. Спасенных начали сажать в машину. Подъехала еще одна, затем приехал милиционер, который сказал, что нужно во всем разобраться и найти виновных. Он подошел к Артуру и сказал: «Ты молодец, ты герой, спас нескольких человек, мы хотим разобраться, провести расследование, не испортил ли кто-то специально мотор и не было ли кражи». Попросил никого не отлучаться, когда их привезут в школу.

Две женщины сказали, что у них пропали деньги, которые у них были с собой. Водитель второй машины прокричал «Все садитесь в машину, вас привезут в школу, там отогреетесь. Вдруг Артур вспомнил, что на корабле оставалось двое детей, которые не умели плавать. Их тетушка просила матроса вывести их на причал и отвести к родителям в городке, в который они прибудут. Артур вспомнил, что когда он бросался в воду вначале, он слышал чей-то плач. Меньше всего ему хотелось лезть в воду, где вероятность найти детей была почти нулевой, но в машинах их не было, а матрос, который должен был их опекать, сам чуть не утонул, ударившись головой при резком падении с судна. Протрезвевший капитан еле дышал, он поскользнулся и свалился в воду и поплыл к берегу, решив, что людьми займутся спасатели; а спасатели решили, что все на берегу – все сказали, что их близкие на месте.

Артур интуитивно чувствовал, что дети все еще на корабле. Конечно, он мог выполнить указание и поехать со всеми в школу. Его бы назвали героем, ведь он вел себя правильно, а так непонятно было, как могут истолковать его исчезновение, особенно если он не найдется. Уж не убежал ли он от милиционера? – могут и так решить.

Он стоял в темноте, чуть поодаль от второй машины. Люди в первой машине и милицейский газик уже уехали, оставался только водитель – пожилой, грузный мужчина, с нездоровым видом, – те же, кто только что вышел из воды, едва ли могли ему помочь. И вот на его глазах вторая машина быстро уезжала. Артур, испытывая колоссальный страх, подобрал спасательный круг и пошел к воде. Он автоматически прочитал молитву и потом от сердца произнес: «Бог, раз ты меня сюда привел, значит, мой долг сейчас попытаться спасти этих детей; я сделаю все, чтобы их спасти, и если суждено мне погибнуть, то прими эту жертву как скромную попытку служить тебе». И в этот момент его охватила какая-то эйфория, какое-то необычайное блаженство и спокойствие разлилось по его телу, что дало вдруг огромные силы, и четкое видение, что нужно делать, и полное присутствие в настоящем моменте.

У него было похожее чувство два месяца назад во время прогулки, когда он признавался Насте в любви. Это было искреннее чувство, которое шло от сердца и вдохновляло на служение Христу. И Настя призналась ему в своем взаимном чувстве. Артур шел и молился, говоря: «Господь, мне от нее ничего не нужно, я просто хочу сделать ее счастливой, я столько молился, столько соблюдал аскезу, возьми, пожалуйста, все плоды деятельности моей для нее, и если нужно будет пожертвовать своей жизнью ради нее, то я готов». И тогда он неожиданно испытал огромное блаженство, которое шло от сердца, ощущение единения со всем миром. Эти два духовных переживания были очень похожи.

Артур бесстрашно поплыл, толкая круг перед собой. Течением его вынесло прямо к кораблю. Когда Артур подплыл ближе, он увидел, что корабль уже частично раздробился и почти полностью погрузился в воду, но передняя корма была высоко над водой, и именно там он слышал плач, когда покидал корабль. Артур забрался на корабль. Он пошел на звук и почувствовал, что из его ноги сочится кровь – похоже, он поранил ее о куски железа и дерева, торчащих из воды.

Он забрался на корму и обнаружил двух братьев 10 и 12 лет. Артур изумленно спросил их, почему они там остались. Дети перестали плакать и затараторили: они не думали, что их все здесь оставят, а плавают они плохо. Артур привязал детей за пояс веревками к кругу, потом проводами и веревками связал три бревна и сказал забраться на этот плот и максимально крепко держаться. Сам же он помещался только наполовину.

Светила полная луна и освещала все вокруг. Когда они вошли в воду и оттолкнулись от корабля, их быстро вынесло на середину реки, где было сильное течение, Артур, к сожалению, был не способен плыть к берегу с таким грузом. Он изо всех сил пытался держать детей. Вдруг Артур почувствовал сильнейший удар в поясницу. Несколько бревен, которые плыли по реке, очень сильно ударили его, жуткая боль разошлась по всему телу, и ему даже показалось, что оторвало ноги.

Вдруг он увидел рядом метрах в десяти деревья и берег. Он крикнул детям, чтобы они держались за круг и со всей силы толкнул их в сторону берега. У него не было никаких сил, но, максимально собравшись, он забрался на плот. Берег, казалось, все дальше, он уже был не в состоянии туда плыть. В полубессознательном состоянии он продолжил свое путешествие, ему казалось, что прошла целая вечность.

Когда начало светать, его прибило к песчаному пляжу, на одних руках он выбрался на берег, прополз пару метров по песку, оставляя кровавый след, и потерял сознание. Как ему рассказали позднее, его нашли дачники, которые пришли утром купаться на речку. Он лежал с окровавленными ногами и поясницей, синий от холода, едва дышавший. Его быстро отвезли в районную больницу, приняв за отдыхающего, который как часто бывает, пошел купаться пьяным и попал под сплавляемые бревна.

Артур очнулся в больнице, он был обессилен, и все, что помнил, – это то, что лежит в палате и вокруг него ходят врачи. Прошло два дня, врачи спрашивали, как его фамилия, имя, отчество, откуда он, есть ли паспорт. Артур не мог говорить, только качал отрицательно головой, мол, нет паспорта, утерян. На вопрос, есть ли родственники, он также отрицательно мотал головой, ему меньше всего хотелось, чтобы его мать или Настя увидели его в таком состоянии. «Сирота, что ли?» Он утвердительно кивнул. «На тебя кто-то напал?» Он закачал головой. «Пошел ночью купаться и попал на бревна?» – «Да».

Спустя еще два дня появился главный врач и провел дополнительный осмотр, бесцеремонно поворачивая его с бока на бок. Артуру было ужасно больно, но сил кричать не было. Ему прописали лекарства. Врач посмотрел и сказал, простуду-то мы твою вылечим, даже если это воспаление легких, а вот позвоночник раздроблен. «Все, братец, ты в этой жизни отходился и вряд ли будешь мужчиной. Все, что у тебя ниже пупка, скорее всего будет обездвижено, тебе нужно сейчас у нас полежать, чтобы хотя бы немного восстановиться, перевозить тебя на машине нельзя, даже до областного центра».

«Может, вертолетом?» – спросил Артур. «Да откуда у нас вертолеты, – усмехнулся врач, – один старый «рафик», как скорая помощь, да и дороги у нас такие, что ты не выдержишь 300 километров до областной больницы, да и там тебе не особо помогут».

Артур пережил сильный шок и погрузился в депрессию, он лежал бледный и смотрел в одну точку. Пожилая медсестра ухаживала за ним круглосуточно, ему приносили еду, но он ничего не ел – не было аппетита. Медсестра припугнула его капельницей и принудительным кормлением, если он не будет есть, и он слегка притронулся к тарелке с едой.

Смысл жизни для него был потерян, будущее закрылось, рухнули все его радужные планы. Он испытывал огромную боль при малейшем прикосновении, даже если его тело нежно переворачивали или когда он ворочался во сне.

Он не представлял себе, как будет жить дальше, он не хотел быть рядом с любимой Настей инвалидом, да и невозможно это. Ему было тяжело даже от одной мысли, что она его когда-то увидит в таком состоянии. Поэтому он не стал рассказывать ничего о себе никому.

Несколько раз к нему заходил мужчина на вид больше пятидесяти лет, помогал убраться и спросил, не нужно ли ему чего. Медсестра рассказала, что это странный человек, который приезжает сюда уже несколько лет подряд на лето и по два-три месяца работает санитаром. Он про себя почти не рассказывает, но ходят слухи, что он живет где-то за границей. Говорят, он профессор. Что его отличает от всех мужчин, так это то, что он совсем не пьет спиртного, и всегда делает все, что бы его ни попросили, и часто после работы остается с больными и просто общается, подбадривая их. Как-то он даже раздавал Библии.

Артур понял, что этот человек – проповедник из какой-то христианской организации. Их тоже обучали, как помогать людям в больницах и проповедовать слово Божье. Он знал, что они неправильно интерпретируют Библию. У него не было никакого желания спорить, отстаивать свою и так пошатнувшуюся веру. Артура вдруг охватила ненависть ко всему миру и к Христу лично, ему показалось, что он от него отвернулся и что сейчас его жизнь полностью разбита, хотя ему нет еще и 30 лет. Мало того что он оказался в этой бедной больнице, где одна медсестра на 30 палат. У него были еще очень сильные боли, а ног он своих вообще не чувствовал, полностью завися от людей и не умея себя обслужить ни в чем. Более того, сатана послал ему псевдохристианина. И это после того, как он всем сердцем служил, выполнял все заповеди…

За все это пожизненная инвалидность, жизнь в тяжелых условиях, бездетность, одиночество? Артур зарыдал, причитая: «Господи, зачем ты меня оставил, за что наказал, зачем отдал меня Сатане, ведь я хотел тебе полностью служить? Почему ты меня больше не любишь?».

Этот санитар-профессор иногда подменял медсестру, когда она не успевала ухаживать за Артуром и несколько раз помыл палату и принес цветы, что явно не входило в его обязанности. Но Артур всячески давал понять, что не хочет с ним общаться. Мужчина и не навязывался, спокойно и весело убирался, что-то напевая, и уходил. Через какое-то время Артур заметил, что когда этот человек приходит в палату, у него на душе становится спокойнее и светлее.

Артур стал задавать ему общие вопросы о том, что происходит в госпитале и почему медперсонал такой злой. Спокойным голосом, без тени осуждения, ему было поведано, как живут люди в этом городке и, в частности, медперсонал.

Артур был поражен, какая нищета царила в этом госпитале. Врачи получали жалкие гроши за свою работу, он не представлял себе, как можно было выжить даже в деревне на такие деньги, при этом работа у врачей была интенсивной и сложной, больных было много. Бывало, медперсонал приходил на работу пьяный.

И как-то постепенно они стали обсуждать более личные и глубокие темы. Особенно Артур открылся перед Михалычем (так его называли все в госпитале) после того, как неожиданно задал ему вопрос: «Ну что, когда будете мне свою религию навязывать?» Михалыч опешил, и было видно, что он не понял вопроса. «Я не занимаюсь никакой проповеднической деятельностью, и я не отношусь ни к какой религиозной организации». Тогда Артур немного расслабился. «Но вы же Библии людям раздаете?» – спросил Артур. «Да, меня попросили как-то раз принести, я сходил в храм и принес несколько экземпляров, уж лучше пусть люди Библию читают, чем какие-то дешевые романы», – ответил Михалыч.

«Артур, как ты сюда попал-то?» – спросил его Михалыч как-то после ужина. Артур ответил, что расскажет, если тот даст слово никому не говорить. «Хорошо, – согласился Михалыч, – ты тогда говори потише, и давай дверь поплотней закроем». Артур как-то неожиданно для себя решил довериться этому мужчине и рассказал ему всю свою жизнь до сего момента. Михалыч очень удивился: «Так ты, оказывается, все помнишь, а все считают, что у тебя память отшибло в результате случившегося».

Михалычу все было интересно, и он задавал много вопросов, особенно по поводу пути духовного поиска Артура, о целях жизни, которые ставил перед собой Артур, и также ему понравилась история Жеки. Заканчивая повествование, Артур заявил Михалычу, что Христос-то от него теперь отвернулся и сатана победил. «А ты разве не знаешь, что порой любовь Бога проявляется и в том, что он дает нам какие-то очень тяжелые испытания? Ну ладно, давай обсудим эти и другие вопросы в другой раз, уже первый час ночи, что-то мы с тобой засиделись…».

С тех пор Михалыч приходил к Артуру после своей смены каждый вечер, и они по часу-два общались. Эти беседы кардинально повлияли на мировоззрение Артура, его жизнь и здоровье. На все свои вопросы он получил ответы и даже подробные практические руководства. Он не подозревал, что бывают такие мудрые люди.

Эти первые недели, первый месяц были самыми тяжелыми в жизни Артура. Он не мог даже представить, что может быть так плохо. Ему было плохо на всех уровнях, особенно на физическом. После очередного обследования врачи сказали, что у него могут быть повреждены и внутренние органы. Артур не мог шевелиться, но если он шевелился сам или когда уборщица резко задевала в процессе уборки его кровать, то он испытывал сильнейшую боль в пояснице и животе. Артур понимал, что его жизнь закончилась, хотя месяц назад он считал (и ощущал), что жизнь только начинается.

Врачи его оставили и приходили только пару раз в неделю на осмотр, говоря: «Тебе нужно полежать несколько месяцев, а потом решим, что с тобой делать». Артур спросил, может ли сюда приехать такой-то врач-профессор, они только усмехнулись в ответ: «Сюда никто не приедет». Врачи, похоже, и сами не понимали, что с ним делать и какой диагноз ставить. Все, что они видели посредством рентгена, – лишь то, что у него был сильно сдвинут позвонок, и так как иногда была кровь в моче и болезненное пищеварение, то, наверное, пострадали и внутренние органы, хотя анализы не показывали ничего страшного.

Артур попросил Михалыча позвонить его другу в Москву. Михалыч пришел к Артуру в палату радостным и рассказал новости, которые ему поведал этот верующий друг: Артур утонул, спасая других людей, Иисус забрал его к себе и мы все молимся о нем, теперь он в вечности с Иисусом. Михалыч продолжал улыбаться. Если про тебя так говорят – это хорошая примета.

Эти два мальчика спаслись, и даже не заболели, и рассказали, что дядя, который вытащил их с корабля, утонул, попав под бревна. Тело его не нашли, но особо и не искали. Ждали десять дней, пока тело выплывет или найдется, но никого не обнаружили и сейчас ищут мать, чтобы ей сказать о случившемся. Михалыч попросил их не беспокоиться и пообещал сам с ней поговорить и все ей рассказать. Эти известия вновь обострили моральные муки Артура.

«Все думают, что меня забрал Христос. Да, забрал… скорей уж послал на муки вечные, ибо тут каждый день, как десять лет…» И вновь всплыл вопрос, который десятикратно усиливал его муки: «За что?».

Начинался июль, погода за окном была прекрасной. И это улучшило его настроение.

Он поймал себя на мысли, что очень привязался к Михалычу. Если бы не он, то Артур бы сошел с ума в этой больнице с ее грязным, старым кафелем на стенах, в его угловой палате, которая не ремонтировалась целую вечность. Разговоры с Михалычем ему очень помогали. Их беседы становились все более и более философскими.

Как-то вечером Михалыч начал очередной разговор с вопроса:

– А почему ты считаешь себя верующим?

Артур даже поперхнулся от такого вопроса.

– Как так, я же тебе рассказывал, что я последние несколько лет занимался служением Богу, почти не пропустил ни одной службы, ни одного воскресенья, я по несколько часов проводил в молитвах, изучал Библию, знаю много цитат из Библии наизусть, извини за нескромность, но участвовал во многих благотворительных мероприятиях.

Михалыч с добрым юмором ответил:

– Ты веришь в Бога, интересно, а мне послышалось, что ты на Бога зол, ты же не согласен, что тебя забрали в «Царство Божие».

– Да какое Царство, – воскликнул Артур, – посмотри вокруг!

– А разве Царство Божие не внутри нас, как говорил Иисус? – продолжил Михалыч.

Артур осекся. Он чувствовал, что за насмешками Михалыча что-то есть, что они имели какой-то смысл, но он не понимал, что именно тот имеет в виду, и это его стало раздражать.

– Да, сейчас я зол на Бога, меня забрал сатана, и он позволил этому случиться, и теперь я здесь, поэтому мне сейчас тяжело молиться Иисусу.

– Артур, подожди, а разве сатана равен Богу, разве они всегда сражаются, ты ведь в это веришь, правда? – спросил Михалыч.

– Артур задумался: «Неужели я в это верю, что сатана и Бог равны? Тогда какой-то странный Бог, если он постоянно сражается с сатаной». Артур осекся и признал: «Да, действительно, все есть Бог и Бог – источник всего».

– Ведь многие святые говорили о том, что Бог везде, неужели ты веришь в то, что на Земле может что-то случиться без ведома Бога? – спросил Михалыч.

Артур согласился:

– Да и правда, «травинка не шелохнется без воли Бога».

– И разве мы не должны за все благодарить Бога? – сказал Михалыч.

Артур вновь вскипел:

– …За что я должен его благодарить, я же калека теперь, инвалид на всю жизнь!

– Но в этом тоже есть какой-то смысл, по крайней мере пожертвовав собой, ты спас людей, и, может быть, в твоей ситуации Бог хотел, чтобы это произошло с какой-то целью.

– Какой-то злой Бог, почему он не спас меня?! – воскликнул Артур.

– Почему это злой? У тебя несколько примитивное, языческое представление о Боге.

Артура передернуло, его еще и язычником назвали, это было в его религии самое гнусное оскорбление, таким образом христиане отзывались о других религиях.

– Какой же я язычник, я не поклоняюсь никаким идолам, – запротестовал Артур.

– Но это не самое главное, ведь если ты веришь в Бога, то должен видеть Его во всем, в каждом атоме… ведь без ведома Бога ничего не может случиться, и мы сюда приходим для того, чтобы развиваться, а подлинное развитие заключается в увеличении Любви к Богу.

Раз Бог чему-то позволил случиться, это – к лучшему. И то, что с тобой случилось, тоже имеет Божественный смысл, и это – к лучшему. Только нужно понимать, что значит это к лучшему. Если ты считаешь себя бренным телом, то лучшее – это когда ты живешь в комфорте, достатке, успешен в делах, а зло – это болезни, враги, неудачи, и это все якобы от дьявола. Тогда ты начинаешь приходить в храм только затем, чтобы попросить у Бога здоровья, процветания, защиты от дьявола с его неудачами и страданиями. И это языческое понимание по своей сути, неважно, поклоняешься ли какому-то изображению Бога или нет. Артур со стыдом вспомнил, что, будучи пастором, он даже учил и побуждал прихожан просить у Бога разные блага этого мира. – Несложно было увидеть, что первые ученики Христа, все святые и по-настоящему продвинутые личности, не обращались с такими просьбами к Богу, наоборот, они часто выбирали более сложную жизнь, но всегда благодарили и служили. Почему? Потому что они были на духовной платформе, знали, что они есть душа и главная Вечная ценность – это Божественная, безусловная любовь, а все в этом мире приходяще: деньги, слава, доктрины, идеалы. Не следует ни к чему привязываться, ибо любая привязанность и зависимость в этом мире – источник страдания, потому что закрывает человека от Любви, наполняет страхами, алчностью. И они видели, что в этой всей божественной драме единственный смысл – помочь нам приблизиться к Божественному, что и есть Любовь по своей сути. Поэтому они всегда старались быть отдающими, а не потребителями, как те, кто находится на телесном уровне. Они служили всем, любили всех, ибо видели во всех и во всем Бога и постоянно благодарили, в отличие от потребителей-телесников, которые, как правило, только предъявляют претензии… А сатана – это не страшный черт, который лишает нас материальных благ, а наш собственный персонифицированный эгоизм, который чем больше разрастается, тем более приносит страхов, алчности, корысти, зависти, агрессии, гнева и других качеств характера в жизнь человека, и они делают человека несчастным и больным. – То есть таким, как я? – с сарказмом спросил Артур. – В общем-то да. Ты разве не знаешь, что все, что происходит с нами вокруг, является отображением нашего внутреннего мира? Поверь, если ты живешь с гармоничным мировоззрением, то ты будешь счастлив, где бы ты ни был. Практически все болезни и несчастные случаи начинаются с негармоничных мыслей. – Я могу вылечиться и стать счастливым? Что ты говоришь, Михалыч… – По вере воздастся вам… Не эти ли слова апостола Павла являются самыми частыми в проповеди в твоей церкви? – То есть я, неверующий эгоист, заслуживающий такой адской жизни? После всего, что я сделал… – вырвалось у Артура досадливо. Ему было так больно, что он готов был разрыдаться. – А ты считаешь себя великим праведником, ангелом во плоти? Не гордыня ли это, друг мой? Артура словно окатили холодной водой, от злости он готов был запустить чем-нибудь в Михалыча, но тихий, внутренний голос подсказал ему: «А ведь он мудр и прав». Артур вспомнил, как противно ему было встречаться с двумя пасторами в США, один из которых был родом из Москвы. Они говорили очень красиво, все делали несколько театрально, организовывали огромные благотворительные программы, и от них веяло исключительностьюе и необыкновенностью. С другой стороны, несколько верующих из Подмосковья, отсидевших в тюрьмах СССР, никогда не стремились занять высокие посты в церкви, но они делали огромную общественную работу: строили, убирали, если же их начинали хвалить – они скромно удалялись. Особенно запомнился Артуру дедушка Савелий, отсидевший 12 лет на Дальнем Востоке за свою веру, а по выходе из тюрьмы, ничего не попросил, и даже когда болел, только служил, причем не чурался никакой грязной работы, хотя имел высшее образование. Он вдохновлял Артура больше всех самых красноречивых проповедников. Если он что-то советовал, то его слова доходили до сердца. Как-то они разгружали продукты в благотворительной столовой, и Артур был очень недоволен, что не все помощники пришли, а им не сказали, что так много работы. И Савелий очень просто ему сказал: «Делай работу для Иисуса, а не для кого-то еще и делай от всего сердца или не делай вообще, ведь добро, которое ты делаешь, нужно в первую очередь тебе самому. И уж лучше читать молитвы или вспоминать слова Писания, чем возмущаться». Артур представил его на своем месте. Конечно же, Савелий не вел бы себя так, как он сейчас, скорее всего, именно так стали бы вести себя те богатые, красноречивые проповедники. И ему стало мерзко от самого себя. Видя, что Артур глубоко переживает и обдумывает сказанное, Михалыч ободряюще похлопал его по плечу и направился к выходу. – Так я могу вылечиться, если изменюсь? – вырвалось у Артура. – Можешь. Я видел множество случаев, когда люди выкарабкивались еще и не из таких положений и, кстати, даже в этой больнице… Но излечение для тебя не должно быть главной целью. – А что главное?– Прийти к пониманию безусловной любви, это – главное для всякого настоящего, духовного, верующего человека, – с улыбкой произнес Михалыч…

Возлюби Господа Отца Небесного твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всею крепостию, и всем разумением твоим. 38 Сия есть первая и наибольшая заповедь. 39 Вторая же подобная ей: Возлюби ближнего твоего, как самого себя. 40 на сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки. От Матфея 22:37—40.

– Отдыхай, до завтра.

Артур начал записывать все разговоры с Михалычем в тетрадь. Он снова начал вести дневник, где коротко все помечал, но диалоги с Михалычем записывал скрупулезно каждый вечер.

Артур проанализировал записанное и пришел к определенным выводам. «Ведь действительно, если Бог есть и если я истинный верующий, то должен принять, что Он с какой-то целью позволил такому случиться, как и многим другим моим событиям в жизни».

Михалыч вновь предложил Артуру позвонить его любимой девушке, но Артур отверг это.

– Я не хочу, чтобы она приезжала, я не хочу ей портить жизнь, пусть лучше для них для всех я буду умершим, – сказал он.

– Да, пожалуй, ты ее и, правда, любишь, – произнес Михалыч.

Поначалу Артур пытался что-то доказать Михалычу, часто перебивал, пытался убедить в чем-то. Михалыч очень спокойно и внимательно выслушивал, никогда не раздражался, даже если Артур задавал ему один и тот же вопрос разными словами, его настрой был уважительным к собеседнику, и это ощущалось, позже Артур заметил, что так он себя вел со всеми. Он ничего не хотел доказать или в чем-то убедить, порой казалось, что он сам учится и пытается разобраться. Он был очень простой, смиренный и мудрый.

Михалыч не скрывал, что ему понравились многие моменты из жизни Артура.

– Зачем ты вообще пришел служить Иисусу, зачем обратился к религии? – спросил его Михалыч на второй же день их общения.

Артур рассказал, что он просто захотел узнать цель, смысл жизни, и понял, что смысл жизни – в служении Иисусу.

– То есть ты понял, что смысл жизни – это служение Иисусу через призму понимания вашей религиозной организации? – спросил Михалыч.

– Это не организация, мы действительно вдохновлены Иисусом, – ответил Артур.

Михалыч спокойно парировал:

– А все остальные разве не могут быть вдохновлены Иисусом?

Артур замялся.

– Но, может, не все, может, подавляющее большинство, по крайней мере православие, католичество – сколько они горя миру принесли.

– А вы сколько пользы принесли? – спросил Михалыч.

– Мы даем людям истинное понимание Писания, – уже как-то неуверенно произнес Артур.

И набрав воздуха, и более уверенно:

– Занимаемся благотворительностью, бесплатно раздаем Библии, кормим бедных – много пользы.

– Подожди, а кому вы раздавали? Всем подряд? Вы приезжали в селения, деревни, иные поселения и раздавали еду всем? – спросил Михалыч.

– Нет, мы еду раздавали всем тем, кто приходил к нам в храм, многим мы помогли уехать в Америку, – продолжил Артур.

– А Библию вы как раздавали, тоже всем? – спросил Михалыч.

– Да, мы раздавали Библию на улицах и вкладывали в них листочки с приглашением прийти в наш храм, – ответил Артур.

– То есть из всего, что ты сказал, видно, что вы совершали все эти действия для того, чтобы увеличить количество своей паствы, а не просто помогали всем нуждающимся без желания привлечь их в свою веру. Это не совсем благотворительность. Кормили вы тоже в основном «своих», 10% вы тоже жертвовали в «свою» церковь, – говорил Михалыч.

У Артура вырвалось:

– А зачем помогать всем этим демонам!

– Значит, все люди – демоны, а у вас в церкви все божественные, то есть у вас ничего грязного не случалось за всю многолетнюю историю существования вашего религиозного течения? – спросил Михалыч.

Артур замялся, потому что и в России, и в Америке он знал не один случай, когда пастыри говорили правильные вещи, но потом выяснялось, что кто-то сбежал с деньгами, кто-то вел разгульный образ жизни, хотя на воскресных службах они же сами все это осуждали.

Одним из ярких примеров был случай, когда человек из их прихода руководил получением благотворительной помощи.

И он был очень правильным, много цитировал Библию, хотя часто осуждал других, но в один момент он куда-то исчез, и вместе с ним исчезло все, что было на складе, включая продукты и деньги. Это было для Артура шоком, потому что он очень верил этому человеку и его зажигательные речи вдохновляли его.

– У вас святые были? – прервал его размышления Михалыч.

Этот вопрос вновь поставил Артура в тупик:

– Что ты имеешь в виду?

– Например, Мать Тереза, Святой Франциск, Серафим Саровский – люди, которые делали много бескорыстного для человечества и были полностью отрешены от этого мира.

Артур задумался и не вспомнил ни одной личности, которую он мог бы привести в качестве такого святого, ибо даже многие пастыри, помимо служения, работали в бизнес-структурах; о каких-то канонизированных личностях, отрешенных, живших в пещерах или монастырях, а также жертвующих себя для человечества, он не слышал, и это его разозлило.

– Ты что, хочешь меня в свою веру обратить, доказав мне, что моя церковь – от дьявола? – злобно сказал Артур. Ты какой-то уж слишком «заумный» для простого медбрата, уж не дьявол ли тебя послал? – выпалил Артур.

– Да, да, это тот, который постоянно сражается с Богом и часто заставляет Бога проиграть, – усмехнулся Михалыч.

Артур замешкался:

– В какую религию или веру ты хочешь меня вовлечь?

Михалыч спокойно ответил:

– А почему ты вообще решил, что я хочу тебя переубедить или ввести в какую-то иную религию или секту?

– Но зачем ты тогда приходишь, кто ты вообще такой, откуда ты такой взялся в этой деревне, почему ты не пьешь, как все, кто ты, я про тебя вообще ничего не знаю? Знаю только то, что ты работаешь здесь каждое лето последние два-три года, откуда ты приходишь, и почему ты именно ко мне приходишь? – Артур не мог остановиться от возмущения.

Михалыч спокойно отвечал:

– Ты знаешь, мои интуиция и сердце подсказывают, что мне желательно приходить и вот так с тобой общаться, и вообще-то ты меня сам пригласил. А насчет религии… Я считаю, что у каждой религиозной организации есть минусы, и не так уж и важно, в какую человек церковь, храм ходит. Он может вообще не ходить, важно его искреннее устремление к Божественному, насколько он гармоничен, насколько он скромен, умиротворен, поступает без корысти, а как он внешне выглядит, какой нации, культуре, религии принадлежит, повторюсь, это не имеет большого значения для меня. Если хочешь, могу тебе рассказать и про мою жизнь, как я к этому пришел. Кстати, спасибо за твой рассказ, мне было очень интересно и полезно, и я увидел, что в чем-то мы похожи. Давай завтра тебе расскажу, но это, как и твой рассказ, будет между нами, не нужно никому рассказывать в больнице, хорошо?

На этом он попрощался и с юмором заметил: «Ты оживаешь на глазах!», и это было правдой.

– Ну, рассказывай о себе, Михалыч, – было первое, что произнес Артур, когда Михалыч пришел на следующий день.

То, что он рассказал, произвело на Артура большое впечатление.

Михалыч родился в бывшем Советском Союзе, но не знает, где точно, где-то в Восточной Украине. Отец погиб на фронте, а мать – от тифа и воспаления легких в 1945 году, когда Михалычу не было и года. Его усыновила еврейская бездетная семейная пара. Своих настоящих родителей он не помнит, его усыновили в возрасте двух лет. Его приемные родители были бездетными, и им очень хотелось ребенка. Когда они пришли в детский дом, то спросили, не бывает ли у них еврейских детей, на что им ответили не самым приятным образом. В этот момент вышел маленький мальчик и спросил с надеждой: «А вы за мной? Вы – мои родители?» Они увидели в этом знак Всевышнего и усыновили его.

И они дали Михалычу очень хорошее воспитание и образование, очень любили его. В начале 1970-х годов они вывезли его в Израиль, и он помнит, как противился этому. Он закончил институт, был ярым сторонником строителей коммунизма и хотел вступить в партию и строить коммунизм, а тут родители решили сменить страну. Они чуть не силой увезли его, пообещав, что, если ему не понравится, он сможет вернуться.

Израиль очаровал его, хотя вначале им было трудно. Он узнал много правды об истории СССР, о жутких репрессиях, о диктаторском режиме, и это его очень потрясло, ведь он хотел отдать жизнь построению коммунизма.

Примерно через полтора года он поступил в университет, но началась война 1973 года.

Его срочно призвали в армию, положение было очень серьезное. Все думали, что Израиль проиграет. Его рота обороняла высоту в аравийской пустыне, и более половина ее состава погибла, включая командира, а Михалыч был легко контужен. Именно в этот момент он впервые задумался о смысле жизни, своем предназначении. Никакого особого геройства в их роте не было, в отличие от других частей израильской армии, или что-то напоминающее рассказ о Пархомине, они просто попали сначала под авиаудар, а потом под плотный артобстрел, будучи во втором эшелоне обороны. Раненых, и его в том числе, отправили в тыл, а тех, кто был здоров, – снова в бой.

Израильская армия совершила чудо – нанесла сокрушительное поражение врагу, и он увидел, что в этой войне почти в каждой израильской семье были погибшие, а порой и семьи целиком. А через два года его мать заболела раком и умерла, хотя несколько раз чудом избегала смерти при бомбежке и терактах.

Он понял, что все временно, и у него пропал интерес чего-то достигать в материальном мире и этой жизни, и он решил изучать иудаизм. Отец взял с него слово, что он закончит университет. Он закончил исторический факультет с отличием и полностью погрузился в изучение и практику иудаизма.

Он учился в йешиве (духовной семинарии), хотел стать раввином, дополнительно прошел курс «История религии» в университете. Его попросили читать для тех, кто изучает Тору, историю других религий. Это побудило его изучать глубже различные духовные течения.

Он усердно учился, познавал новое, ездил по Израилю, по миру, но основным его исследованием была история иудаизма. Все это время он следовал строгим иудейским религиозным предписаниям.

И это ему, в общем-то, нравилось. Он женился на религиозной девушке. У них родилось двое детей.

В конце 1970-х годов отца пригласили работать в США, он был довольно известным инженером, и также он договорился насчет работы для своего сына в местном университете.

Михалыч согласился в первую очередь потому, что не хотел, чтобы его дети росли в атмосфере терактов и постоянной угрозы войны.

Они переехали в США, Михалычу понравилась эта свободолюбивая страна, там было спокойно. Его пригласили преподавать в университете сначала только историю иудаизма, но затем и по всем остальным мировым религиям. Также его выбрали главой местной иудейской общины, он стал уважаемым раввином и защитил две диссертации. Но он не чувствовал внутреннего удовлетворения от жизни, несмотря на внешние достижения. Более того, его сковывал и тяготил формализм и обрядовость иудаизма. Он расширил свой духовный поиск и следующие десять лет увлекался, а потом глубоко погрузился в практики буддизма и суфизма, но остановился на ведических знаниях.

Много раз ездил в Индию (участвовал даже в многонедельной экспедиции в Гималаи и Тибет) и Юго-Восточную Азию. Этим он очень удивил отца и жену. Но они приняли его поиски Истины. Жена продолжала строго следовать канонам иудаизма, но теперь добавила в них практичный аспект, они употребляли только полезные продукты, они стали вегетарианцами, делали асаны из йоги и дыхательные упражнения. Супруга даже стала вести занятия по здоровью для иудеев, где использовала знания, которые она получила от мужа. Дети легко это приняли и стали более веселые и здоровые. – Ты что, хочешь сказать, что можно без мяса быть здоровым и работоспособным? – остановил его рассказ Артур. – Как раз таки без мяса только и можно быть здоровым. Если ты изучишь этот вопрос непредвзято, ты не найдешь ни одного плюса в мясоедении, я работаю иногда тяжело, по 14 часов, разве я выгляжу слабым? Но это отдельная тема. Артур про себя отметил, что он, наоборот, выглядел пышущим здоровьем человеком. Но вегетарианство было слишком революционно для него, он не готов был это обсуждать и решил ускорить рассказ. – Ты можешь рассказать мне итог твоих духовных поисков? – Да, могу. Все, к чему я пришел, – это единство Бога. Бог один – это то, что нужно каждому народу, в культуре дается столько знания, насколько они могут воспринять божественное откровение. – Я понял, что во многих религиозных организациях Бога найти сложнее, чем вне их, потому что там есть борьба за лидерство, и к управлению приходят, как правило, те, кто стремится к власти, известности, деньгам. Любая организация требует денег, имущества для своего поддержания, управления подчиненными, распределения доходов и так далее, – все это подразумевает какую-то политику. Понял, что для познания Истины требуется в первую очередь искреннее устремление и решительность, а главное, что я понял, точнее, испытал, – это то, что мы и есть душа, не тело. Именно этот опыт подвиг меня к глубокому изучению наследия восточных мудрецов. – Но что случилось, что ты вдруг обратился на восток и стал серьезно изучать духовные вопросы, что ты испытал, что понял, что ты – не тело? – Это случилось в 1985 году из-за аварии, в которую я попал. Клиническая смерть, которую я испытал, заставила меня впоследствии изучать не только иудаизм. Слушая Михалыча, Артур вспомнил своего отца и его рассказы о клинической смерти… – Я ехал на велосипеде, и очень большая машина внезапно сделала неверный маневр… Перекувырнувшись в воздухе и пролетев несколько метров, я упал на спину, подвернув шею и ударившись головой. В этот момент я вышел из своего тела и увидел себя со стороны. Я видел, как остановились другие машины и к моему окровавленному, безжизненному телу, распростертому на дороге, бегут люди. Кто-то вызвал скорую помощь, и она приехала очень быстро. Что было интересно, я мог видеть вокруг себя на 360 градусов, ощущать все запахи, слышать множество людей одновременно и проходить через стены и людей. – Я здесь! – кричал я людям, но меня никто не замечал. Я видел приближающихся санитаров. Тем временем надо мной образовалось подобие воронки, и я начал подниматься вверх. Перед моими глазами пронеслась вся моя жизнь за какую-то долю секунды. Я вдруг осознал, что в основном провел свою жизнь бездарно, отчетливо видел себя гордецом, в том числе благодаря тому, что был религиозным лидером, строго придерживался правил и предписаний, имел ученые степени и был известным преподавателем. Я, бывало, смотрел свысока на людей, и хотя мне было около сорока лет, я очень зависел от оценки окружающих, то, что казалось мне неправильным в поступках людей, меня очень раздражало. Я обнаружил, что у меня было много скрытого гнева, а также жадности и страха оказаться без денег. Но в том состоянии время течет иначе, там – иное его понимание. Только тут я осознал, что жизнь свою прожил во многом зря, хотя еще несколько минут назад считал себя великим, очень талантливым праведником, который перед тем, как попасть в рай, спасает праведников и является руками Всевышнего на Земле. После «показа» моей жизни воронка перенесла меня в светлое место, где все было пропитано любовью. Несколько светящихся душ, очень умиротворенных, окружили меня, я воспринимал происходящее как своего рода суд. Они смотрели, что я сделал в жизни хорошего, точнее, они с любовью и без пристрастия созерцали мою прошедшую жизнь, которая мелькала у них перед глазами. Их интересовали прежде всего мотивы совершаемых действий, а не действия сами по себе, самое главное, были ли поступки побуждаемы эгоизмом? Любовью? Для меня это было ново, так как раньше я думал, что если человек делает что-то хорошее для других (кормит бедных, например), то он всегда получит награду. Я был уверен, что за некоторые мои поступки я как минимум попаду в рай. Например, во время учебы в Израиле мы много занимались благотворительностью, а в Америке собирали пожертвования на постройку новой синагоги и для помощи многодетным семьям в нашей общине. Но только теперь я понимал, что все же делал это в надежде показать другим, какой я чистый и светлый. Фигуры в белом меня не осуждали, никто ничего не говорил, но было это ощущение, понимание, четкое видение. – Знаешь, ты проживаешь свою жизнь пока в общем-то зря, – наконец сказал один из голосов. – Любви в твоей душе стало меньше, она уменьшилась за счет увеличения эгоизма, гордыни, ощущения избранности. – Тебе стоит вернуться и продолжить свою жизнь, попробовать исправить ошибки, и у тебя еще семья, к которой ты привязан. Это то, что я услышал после того, как почувствовал, что мне совершенно не хотелось возвращаться обратно, хотя у меня оставалось двое детей и я их очень любил, им как раз необходима была моя помощь: они вступали в подростковый период. Но тем не менее возвращаться не хотелось, ощущение вне тела было настоящим блаженством. По сравнению с ним жизнь на Земле была страданием, да и после аварии мое тело будет приносить мне боль и ограничения, а там и старость не за горами. Но потом я увидел страдания моей жены, и мое чувство долга стало нашептывать мне другое решение. Я размышлял: за эти 40 лет я больше деградировал, чем поднимался, и по сравнению со своими прошлыми жизнями (про них отдельный разговор). А ведь я пришел в этот мир, имея большой кредит с прошлой жизни, и это была одна из причин, почему мне все так легко давалось в жизни. Что меня еще удивило в духовном мире – отсутствие каких-то избранных душ. В иудаизме, по крайней мере в нашем направлении, считалось, что только у евреев есть душа и что мы можем рождаться только евреями, но выяснилось, что душа может родиться на всех планетах и в разных телах и уж, конечно, в нациях и в духовном мире нет никаких материальных определений как раса, профессия (например, известный в этой жизни певец совсем необязательно родится в следующей жизни певцом), пол, образование. Я увидел, что в сущности сам большой эгоист, зависящий от временных внешних вещей, и мной руководит эгоизм и сейчас, ведь мне хорошо и не хочется возвращаться. Однако разговор, Суд, присутствие, называй как хочешь, очень подействовали на меня, и я принял решение меняться и подумал: «Пусть будет так, как хочет Всевышний». При этой мысли воронка вновь меня «засосала» обратно, и я с огромной скоростью вернулся в свое тело. Я очнулся от сильнейшей боли. Врачи делали все возможное, чтобы вернуть меня к жизни, и когда я пришел в себя, раздалось радостное: «Он ожил!» Меня быстро погрузили в машину скорой помощи. – Да, знаю, – перебил его Артур, – когда я учился в США, то попал в больницу. Я был поражен чистотой, вежливостью, быстротой и качеством обслуживания. Страховку, по которой меня обслуживали, оплачивала церковь, в которой я учился и служил. Да, как здорово было в Штатах. От этих воспоминаний Артуру стало еще неуютней и ужасней в этой больнице с ее странным медперсоналом. Почувствовав на себе добрый взгляд Михалыча, он понял, что и сам является эгоистом, закрывшимся в своем мирке, и ему стало стыдно… Казалось, что Михалыч заметил это и улыбнулся без тени осуждения. – Когда меня привезли в больницу, мои близкие уже там ждали. Им сообщили после полной проверки, что в целом состояние неплохое, небольшое сотрясение мозга и разбитая ключица, много царапин и есть подозрение, что сломано ребро и очень сильно отбиты мышцы на правой стороне спины. – Послушай! – перебил его Артур снова, – ты говорил о переселении души так уверенно, но ведь в писаниях этого нет, уж не говоря о современных, научных доктринах. Про клиническую смерть я слышал от отца, и у нас был в приходе человек, который тоже это испытал, он говорил, что летел по тоннелю и видел своих родственников, но наш пастор сказал, что это галлюцинация, а знакомый нейрохирург сказал, что это импульсы в мозге. – Сначала примерно так и мне сказали, но вот что странно: все, что я видел, когда был вне тела – именно так и было: в реальности люди говорили именно то, что я слышал, машины подъехали в таком порядке, как я и видел. И потом я видел много людей, кстати и в этой больнице тоже, которые переживали клиническую смерть и проходили похожий опыт, хотя некоторые не помнят ничего. На меня очень повлияла книга о жизни великого американского медиума – Артура Форда. [1] Михалыч продолжал: – Форд пережил похожий опыт. Тебе будет, кстати, полезно прочитать его книги, он был христианином и даже, если не ошибаюсь, твоего направления. Почитай книги доктора Моуди и других христиан на эту тему. Насчет переселения душ… – Михалыч задумался. – Ну, во-первых, тот факт, что оно существует, упоминается практически во всех религиях, и в раннем христианстве оно тоже было, но примерно в III веке его убрали из Христианской доктрины, оставив лишь, что есть только рай и ад и что за одну короткую жизнь человек может пойти навечно в ад. Например, он может жить по-божески, без корысти, но по каким-то причинам не крестился – значит, в ад. А почему рождаются дети-инвалиды, почему у каждого человека есть судьба, куда идут умершие дети, много вопросов… На это у вас нет ответов, не так ли? Артуру вдруг неожиданно стало не по себе, он как-то по-новому и со стороны посмотрел на свои верования, и ему стало непонятно, как он слепо мог принимать эти и некоторые другие концепции, принятые в их церкви. Например, что спасутся только те, кто до смерти будет верен именно их церкви.– Насчет науки также неоднозначно, – продолжал Михалыч, – знаешь ли ты, что есть неопровержимые доказательства существования медиумов? Тот же А. Форд. Кстати, я подружился с одним профессором – приверженцем протестантизма, который стал изучать метод гипнотической регрессии, чтобы доказать всем, что нет переселения душ, и пришел к однозначному выводу, что переселение душ существует. Он мне сказал, что как верующий христианин-протестант не могу это принять, но как ученый должен признать, что это существует. Да и все ученые, которые участвовали в подобных исследованиях, приняли концепцию реинкарнаций. Суть этого метода в том, что человека вводят в легкий транс, гипноз – он погружается в глубину своего подсознания и отвечает на вопросы. Вначале ученые думали, что благодаря такому методу они дойдут до внутриутробного периода, но обнаружили, что человек «проваливается» глубже и способен начать говорить и на древних языках без акцента, и испытывать многие эмоции, сидящие внутри него, способен точно описать местность и окружение в прошлом до деталей. Когда же ученые едут в те места, то оказывается все точно и все сходится. Я и сам это проходил и уверен в существовании реинкарнаций, но это отдельная тема.

Я лежал в больнице, много молился и пересматривал свою жизнь. «Больничная палата, – сказал Шивананда Свами, – может быть лучшим местом для духовного поиска».

Я стал более внимательно перечитывать священные писания, и не только иудейские, и попросил жену принести мне другие священные книги и некоторые философские, чем вызвал у нее сначала большой испуг за меня, но вскоре она, будучи очень разумной и искренней женщиной, во всем разобралась.

Я осознал, что у каждого человека есть свое предназначение и что сам действую далеко не всегда правильно. Моя работа и общественная деятельность приносили успех, деньги, но не внутреннее удовлетворение. Я понял, что если бы тогда умер, точнее перешел бы в другую форму жизни, то ничего бы с собой не унес.

В духовном мире, на суде никто меня не спросил о моей преподавательской деятельности, о религиозном руководстве сотен семей и об иных моментах, которые я сам считал важными в моей жизни, и уж конечно нельзя было перенести их в следующую жизнь. Я глубоко осознал, что наша коротенькая жизнь на Земле предназначена для работы над собой духовно, то есть избавляться от эгоизма и увеличивать любовь в душе.

Главное условие достижения этого – это учиться жить здесь и сейчас и безвозмездно служить миру, что приносит сразу же огромное счастье. Для развития любви к Богу важно повторять Святые Имена. Это то, что я понял из своих духовных переживаний, книг и позже, общаясь со многими духовными учителями и святыми в Индии, Израиле, Тибете и, кстати, тут, в России.

Когда через пять недель я вышел из больницы, то решил довериться Богу полностью. Я часто слышал, что многие религии учат полностью довериться Богу. Я начал искренне молиться, что не бывало со мной ранее: так много и искренне я никогда не молился за свою жизнь. И просил Бога, чтобы тот указал ему путь дальнейшего движения, цель жизни.

Я зашел в книжный и открыл первую попавшуюся мне книгу, и ее автором оказался английский психолог. Я прочел: «Вот представьте, что у вас много денег, что бы вы тогда делали, делали бы вы то, что вы делаете сейчас?» И я ответил на этот вопрос по-своему: «Нет, в университет меня вообще не тянуло, потому что там всегда были рамки и запреты», – даже историю религии он должен был преподавать с ограничениями, в соответствии с программой, и каждый год примерно одно и то же.

Но что мне захотелось – это учить, образовывать подростков и ездить по святым местам – и я стал уезжать на 5–6 месяцев, иногда с семьей, а позже и со своими воспитанниками, как мы это называли, в Путешествия за Истиной. Нам очень везло – мы встречали много учителей в Пути, но это отдельная история.

Я организовал при университетской средней школе что-то вроде класса-интерната для трудных подростков. Особенно сначала – это было очень тяжело во всех отношениях.

Заработная плата сильно уменьшилась – это была зарплата обычного учителя средней школы без всех надбавок, а еврейская община отказалась помогать, потому что там были дети всех национальностей и иудаизм изучать не планировалось. Меня почти никто не понимал, многие друзья отвернулись, но я всегда ощущал внутреннее блаженство. Да, мы переехали в более скромный дом, стали жить намного проще, но вместе с тем стали намного ближе и счастливее.

Несколько моих бывших студентов начали помогать мне. Наши воспитанники менялись на глазах, многие стали учиться на отлично, некоторые выиграли спортивные состязания, но, главное, что отмечали все, – они стали добрее и нравственнее. Главное, над чем мы работали, – над качеством характера. Мы изучали разные религиозные и философские пути, разбирали опасность вредных привычек, опасности раннего секса, 2–3 часа в день или иногда на выходных занимались благотворительной деятельностью: приходили в приюты и выполняли там любую работу, убирали город, устраивали концерты для тяжелобольных, переписывались с заключенными, естественно, сами убирали свои классы.

Вначале дети это делали с большой неохотой, но позже им это очень понравилось. Я работал с душой, и они это чувствовали. Практически все стали учиться очень хорошо, несколько детей выиграли соревнования на чемпионате штата в разных видах спорта, одна девочка выиграла конкурс игры на фортепьяно… Никто не мог поверить, что совсем недавно эти дети были преступниками, отстающими, а нескольких признали психически ненормальными. Я написал небольшую книгу – она стала бестселлером, меня несколько раз приглашали на центральное телевидение.

Мы образовали детский летний лагерь, где нельзя было курить, употреблять спиртные напитки. Мы много ходили в походы, играли в обучающие игры, безвозмездно помогали людям в соседних городках. Мне очень помогали моя жена и дети.

И что было удивительно: нам стало хватать денег на свои нужды и на наши проекты. Моих детей в благодарность устроили бесплатно в хорошую частную школу (они по возрасту не могли уже быть все время со мной) и оплатили заранее первые два курса обучения в университете, один богатый человек подарил новую большую машину за то, что мы изменили его сына. Этот человек был поражен, он не верил, что его сына можно изменить: тот причинял ему огромные страдания. Его сын изменился, бросил курить, пить, стал участвовать вместе со мной в благотворительных акциях и сказал родителям, что хочет поступить в университет.

Но позже случилась пренеприятная вещь – правительство штата стало требовать, чтобы я преподавал детям уроки по сексуальному воспитанию, которые, на мой взгляд, развращали детей, чтобы дети смотрели ТВ, разрешил курить и выпивать им, если они хотят, и прекратил благотворительную активность с ними, что якобы их очень утомляет.

Я вдруг открыл для себя, что в США есть мафия в медицине и образовании. Я встретил людей, которые изобрели такие лекарства, которые могли облегчить жизнь миллионов, но им запретили их разрабатывать и некоторых даже посадили в тюрьму. И похожие вещи происходили и в образовании, потому что кому-то это выгодно, чтобы наши дети в общей своей массе были примитивными, неспособными и нежелающими создать семью и родить нормальных детей. Но это тоже отдельная тема. Формальной причиной последнего судебного иска было то, что наши дети перестали принимать лекарства наркотического свойства, которые были им прописаны психотерапевтом. Но они им были и не нужны.

Это случилось пару лет назад. Я проиграл последний суд и прекратил работу с подростками, у одного из родителей был даже сердечный приступ, все дети плакали, но ничего нельзя было сделать… Финансово я этого не ощутил, так как мои публикации, книги стали приносить мне большие доходы, а также выступления на многих конгрессах и проведение семинаров. Но морально мне было очень тяжело.

Как ни странно, это событие привлекло ко мне большое внимание, многие благотворительные и духовные организации сочувствовали мне. Меня стали активно приглашать на различные семинары, продажи моих книг постоянно увеличивались. Да, мне запретили работать с подростками в государственных структурах, но множество частных компаний, общественных и духовных организаций приглашали меня, были очень заинтересованы и платили большие гонорары.

Я стал очень знаменит, богат, но больше всего мне доставляло удовольствие то, что я ежедневно получал отклики от разных людей, которые уверяли, что благодаря моим книгам, семинарам у них полностью изменилась жизнь в лучшую сторону, кто-то излечился от тяжелых заболеваний, кто-то избавился от бесплодия. Но я почувствовал, что что-то не так в моем внутреннем мире, обратил внимание, что мне стало сложно концентрироваться, не стало хватать времени для молитв и медитаций, а также для простого служения людям. Мой менеджер загрузил меня на полтора года вперед. И, самое главное, я отследил, что у меня вновь появилась гордыня и чувство собственной исключительности. Как-то не ожидал, что и в духовной жизни можно оказаться на вершине успеха и очень разбогатеть.

Подавляющее количество учителей слетали с катушек, достигнув даже части того, чего достиг я. Особенно меня поразили два индуса йоги, которые много лет занимались духовной жизнью и медитацией и стали продвинутыми гуру, но когда я им устроил приезд в США, они вдруг стали интересоваться деньгами, особняками и другими блестящими игрушками этого мира. А американским различным гуру я перестал доверять: они вроде говорили правильные вещи, но главными для них были продажи.

Я уехал на несколько месяцев в Гималаи, где много общался с настоящими святыми, много размышлял и молился. Когда я вернулся в Штаты, то передал все управление своему менеджеру и ученикам, попросил их, чтобы они изменили название, полностью убрали мое имя из всех документов и контрактов.

С издателями моих книг договорился, что немного переделанные книги будут выходить под другим именем и в них не будет никаких ссылок на меня, вся прибыль от книг пусть идет на благотворительные цели. Мы также поменяли наши имена и фамилию. Мы отдали все наши деньги на постройку храмов в Индии и лечение бедных, продали наши дома и уехали жить в очень красивое, уединенное место в Северной Калифорнии, где недвижимость была очень дешевой. Дети учились в университете, и они пошли работать, чтобы платить за учебу, но их характеры стали только лучше.

В этот момент рассказ Михалыча прервали сигналы скорой, которая подъехала к больнице, и его вызвали помогать нести носилки.

Артур был под большим впечатлением от рассказа, а еще больше от личности этого человека. Когда он что-то говорил – это доходило до сердца, и еще что заметил Артур – от него исходило тепло, любовь к людям и всеприятие. Артур задумался, а смог бы он, пусть даже год назад, когда был здоров, пожертвовать свою квартиру в Москве на лечение бедных где-нибудь в Азии или Африке, да едва ли… Хотя он жертвовал постоянно на разные проекты церкви от 10 до 25% своего дохода и очень гордился этим. Стоп, гордыня – вот где собака зарыта! И Артур погрузился в глубокие размышления…

Он вспомнил, зачем он пришел в духовную жизнь, о своем поиске смысла жизни, он честно себе признался, что боится оставить свою церковь из страха. Он спросил себя, а живет ли он своим сердцем или чужими мыслями, догмами. Он без всякого осуждения и трезво посмотрел на свою жизнь за последние годы.

И у него возникло сильное желание помолиться, точнее даже высказать Богу, что у него накопилось на сердце, приблизиться к нему, и если ему эти разговоры с Михалычем неугодны, чтобы Господь их прекратил или дал знак (тут у него внутри все сжалось). Я хочу знать цель моего рождения в этом мире и достигнуть ее, чего бы мне это ни стоило, может быть, то испытание, что он сейчас проходит и входит в часть этого плана? Он стал очень искренне благодарить Бога за все – попросил прощения за всю агрессию и сказал: «Раз такова Твоя Воля, чтобы все так случилось, я принимаю это и больше не буду ныть и обижаться, я полностью вверяю свою волю тебе – моя жизнь в твоих руках, направь меня и помоги мне определиться». И хотя он уже давно считал себя полностью доверившимся Христу, в этот момент он снова испытал блаженство, подобное тому, когда входил в воду в тот роковой вечер…

Михалыч пропал на два дня, потому что поступило несколько больных, пострадавших на пожаре, а на работу не вышел один медбрат, который ушел в очередной запой. Артур отметил, что ему очень не хватает Михалыча, внезапно он понял, что страхи покинули его.

Но все остальное по-прежнему вводило его уж если не в депрессию, то в какое-то унылое состояние. Например, уборщица, шумно передвигая ведро, вздыхая, заметила: «Ох, бедненький ты бедненький, не мужчина уж ты больше, инвалид по жизни, и кому ты нужен? Я слышала, что твоя мама живет за Уралом и у нее другая семья, да, нелегко тебе придется. В наше время да в России ты теперь не проживешь, запьешь, как все, хотя, говорят, ты непьющий».

– Ничего, мамань, не переживайте, – вдруг неожиданно для себя он ответил спокойным и уверенным голосом, – переживу как-нибудь, с Божьей помощью.

И с этого времени он практически перестал унывать и грустить, все больше мысленно дискутируя с Михалычем и погружаясь в философские размышления.

Когда Михалыч пришел снова, Артур был уже другим человеком…

– Ну что, расскажи, как ты сегодня, давно тебя не видел, что у тебя нового? – спросил Михалыч.

– Ты знаешь, у меня как-то страх пропал, я не знаю почему, – сказал Артур.

Михалыч поднял правую бровь и сказал:

– Это хорошо, у тебя любовь увеличивается.

– Причем здесь любовь? Я не могу сказать, что я в кого-то влюблен… – воскликнул Артур.

– Да, да, я вижу, как ты смотришь на молоденькую медсестру, которая к тебе иногда приходит, – усмехнулся Михалыч.

– Я не могу в нее влюбиться, потому что ты же знаешь, как я могу влюбиться? Я инвалид, калека, – отвечал Артур.

– Ты неправильно понимаешь. Действительно то, что ты, может, испытываешь к медсестре – не любовь, это вожделение, но все же это говорит о том, что ты еще достаточно здоров и настоящий самец, – сказал Михалыч, и видя как покраснел Артур, добавил: – пойми, это нормально – испытывать вожделение к противоположному полу, неестественно называть это любовью, вожделеть кого-то и любить – это далеко не одно и то же. Уметь любить – это значит уметь жертвовать, отдавать, служить, заботиться.

– Почему же ты говоришь, что из-за увеличения любви уменьшаются страхи? – спросил Артур.

– Так ведь мы же живем либо страхами, либо любовью, помнишь, мы обсуждали это вначале – если ты живешь душою, ты живешь любовью. Если ты живешь эгоизмом – то ты живешь страхами.

– Разве страх – это плохо? У нас многие и Христу служат, побуждаемые страхом, – продолжал Артур.

– Здоровое чувство страха должно быть, оно не позволит тебе зайти в клетку с тигром или заниматься греховной деятельностью. Но трагедия наступает тогда, когда человек живет только страхом или организации, партии управляют людьми только через страх. Для того чтобы управлять через любовь, нужно иметь чистое сердце, свободное от жадности, привязанностей, корысти. Но когда этого нет – то появляются угрозы, страхи, осуждение и насилие.

Артур вспомнил, что много раз читал в книгах, что Бог есть любовь , но так до конца этого и не понимал.

Михалыч продолжал:

– Что если бы Бог пожелал обратить всех людей в какую-то одну религию, разве ему это сложно было бы сделать? Он же творец Вселенной, он мог бы создать нас по типу роботов, чтобы мы ходили строем в церковь по воскресениям, молились определенное количество времени, так почему же он это не делает? Но он нам дает определенную свободу, ибо любовь – это предоставление объекту этой любви свободы. И чем выше уровень сознания, тем больше уровень свободы, но это отдельная тема.

Он создал инструкцию к этому миру, были даны Богооткровенные писания, Он говорит с нами каждую секунду, если только ты слышишь свое сердце. В таком случае ты можешь быть Его проводником, а это высшее наслаждение и совершенство. Как клетка или орган в теле могут быть счастливы, если только они служат организму, служат единому целому, так человек будет счастлив, служа Богу. Если же они не хотят служить, а хотят только получать, жить ради себя и может быть только ради своих близких, то такая клетка становится раковой, и вначале она живет лучше других, но потом и сама погибает и губит весь организм. Вселенная может уничтожить такую клетку самостоятельно, но далеко не каждый организм это может. Кстати, не только отдельный человек может быть эгоистичным и, следовательно, раковым по своей природе, – это могут быть религиозные и общественные организации, политические партии и даже вся цивилизация, которая живет только своими интересами, но в таком случае разрушение страны и земли, в общем, идет намного более ускоренно.

Все Учителя и пророки говорят о жертве, но эта жертва совсем не обязательно должна быть в виде убийства какого-то животного, нет, можно пожертвовать своим комфортом во имя кого-то, это энергия отдачи, это служение нуждающимся, это умение терпеть, быть благодарным. Когда человек служит, жертвует и отдает, то он может любить и как следствие получать высшую энергию от Вселенной. Отдающий, жертвенный по своей природе человек не зависит от этого мира, где бы он ни был, он понимает и ощущает, что живет прежде всего в Царстве Божием.

Чтобы по-настоящему любить, нужно быть бескорыстным, бесстрашным, способным принимать любое событие внутри легко, а внешне действовать адекватно. Чем больше эгоизм, тем больше у нас страхов и желаний, мы хотим все больше приобрести и достигнуть. Но ведь в этом мире все очень временно и скоротечно, и мы можем потерять все в любую секунду. Мы приходим в этот мир как гости. Мы – душа, которая время от времени испытывает материальный опыт разных воплощений, в общем-то, этот мир – тюрьма для нас, и чем больше эгоизм и сильнее привязанности, тем тяжелей и больше оковы.

Несколько лет назад я отчетливо понял, что мы здесь временно, что в любой момент можем оставить свое тело, то есть умереть, и что же мы с собой возьмем? Я понял, какая огромная разница существует между подлинными и ложными ценностями, и я должен признать – это осознание сделало меня очень счастливым, дало здоровье и успех в жизни.

В этот момент Артур вдруг вспомнил, что, действительно, всю свою жизнь он боялся остаться инвалидом, быть прикованным к постели и быть обузой для родственников, боялся, что не сможет продолжить род, и это был его главный страх с детства, даже когда он видел инвалидов, ему становилось не по себе.

– Получается, что этот мир очень плохой… – задумчиво произнес Артур.

– Пойми: в этом мире нет ничего плохого. Плохое происходит и страдания начинаются тогда, когда мы привязываемся к кому-либо или чему-либо. Все, что в этом мире мы ставим выше безусловной любви, выше любви к Богу, к чему мы начинаем привязываться и отчего мы начинаем зависеть, – мы это теряем; все, что мы обожествляем – мы теряем, так устроена Вселенная, и наша цель – это любить, ни от чего не завися в этом мире. Язычество – это когда человек начинает ставить что-то или кого-то выше любви и поклоняться этому.

Ты сам мне рассказал, что тебе до сих пор стыдно, что ты предал девушку в школе, а также вспомни свои ощущения, когда ты был готов пожертвовать всем для любимого человека, когда ты бескорыстно разгружал вагоны для бедных, когда ты жертвовал всем, чтобы спасти из воды этих двух детей, когда ты служил своим прихожанам?

Артур действительно вспомнил, какое блаженство его пронизывало в эти моменты, и оно не сравнимо ни с какими наслаждениями этого мира.

Михалыч продолжал:

– Так вот, кому-то нужно столкнуться со смертью, кто-то и так может понять, что живем мы только тогда, когда любим, жертвуем, а все остальное время мы в лучшем случае серо существуем, даже если внешне кажется, что у нас активная и успешная жизнь.

И тут он произнес слова, которые врезались в память Артура, и он их подчеркнул в своей тетради: «То, как сильно мы могли безусловно любить и каким было качество любви, это самое главное и имеющее для нас значение в конце нашей жизни».

И Артур вспомнил, что любил-то он по-настоящему очень мало, и когда к нему на следующий день пришел Михалыч, он задал ему вопросы, которые волновали его в последнее время:

– Но как ощутить Безусловную любовь, как научиться любить, почему, когда я служил все больше и больше, я начинал ощущать какую-то черствость и не могу сказать, что было чувство полета, особенно в последние два года?

– Почему ты смотришь на людей, пусть даже неосознанно, свысока, потому что они не следуют каким-то правилам. Прекрати презирать людей, на каком бы они духовном или материальном уровне не находились, начни уважать всех, видя в них часть Бога. И еще ты осознанно или неосознанно ожидаешь награду за свои труды. И это сразу все портит. Делай все, не ожидая ничего взамен, все плоды твоих трудов посвящай Богу, наградой должен быть сам процесс, и поверь, пойми, что Царствие Божие внутри нас, а не там и не потом, и его можно достигнуть в любую секунду.

Михалыч дал совет Артуру мысленно кланяться любому человеку, который заходит к нему в палату.

– И начни говорить со всеми уважительно, научись видеть во всех Иисуса Христа. Обрати внимание, что многие христианские святые видели во всех и во всем именно его. Научись видеть, что к тебе пришел Христос, выражай этим людям уважение и почтение, видя во всех Бога, и просто посылай им любовь из сердца. Начни это делать сегодня же.

– Спасибо, очень хотел бы спросить твоего совета, что мне еще нужно сделать, чтобы научиться любить, найти свое предназначение? – задал вопрос Артур, – Если можно, говори более системно. То, что ты говоришь, находит во мне огромный отклик, как будто я все это давно знаю, просто нужно как-то разложить по полочкам и попрактиковать.

– Ладно, примерно месяц я еще планирую здесь быть, времени у нас мало, ты должен быть хорошим учеником! Одновременно с этим мы будем пытаться тебя вылечить, – сказал Михалыч.

Артур воспринял эти слова как психологическую поддержку, но вспомнил, что Михалыч ему говорил, что он изучал какие-то целительные врачебные практики.

Михалыч, увидев сомнения в его глазах и промолвил:

– Мысль, мыслеобраз и мыслеформа предшествуют всему, что происходит в этом мире на физическом уровне, но в основе мыслеформы лежит духовный уровень, и если происходят изменения на этом уровне, то автоматически меняют ход мысли или мысли исчезают вовсе и происходят изменения на физическом уровне, порой очень быстрые. То есть если человек становится более бескорыстным, то и мысли его становятся более спокойными, направленными на то, как сделать других людей счастливыми. Следи за своими мыслями и желаниями – они показывают, что с тобой случится завтра. Как говорил Черчилль, величие – это ответственность за каждую мысль . Первое задание для тебя – увидь себя здоровым, поверь в это и вместе с тем прими любое развитие событий.

Ты сам быстро убедишься, что все работает, если будешь искренне следовать моему совету. А пока, я повторюсь, тебе нужно очень захотеть выздоровления и поверить в него, и увидеть себя излечившимся, но внутри при этом принять любое развитие событий – на все воля Бога.

Артур с большим трудом увидел себя здоровым и счастливым, промелькнула предательская мысль: «Разве когда-то было такое, чтобы раздробленный позвоночник срастался?».

С этого дня Михалыч стал его учить более системно и практично, и Артур увидел результаты и изменения уже на следующий день. То, чему учил Михалыч, действительно работало в жизни.

Например, утром следующего дня, как только Артур проснулся, он начал думать обо всех с уважением и кланяться им мысленно. Медсестра и врач стали как-то по-другому к нему относиться, более уважительно, более заботливо, очень вежливо, он даже не ожидал, что они на такое способны.

Также Михалыч потребовал от него, чтобы Артур продолжал как можно больше благодарить всех в течение дня и не допускал в мыслях никаких претензий, ни одной.

– Благодари, что ты жив, благодари, что день хороший, благодари за все, что случается, находи как можно больше поводов, за что можно поблагодарить, благодари людей, свою судьбу и, самое главное, – Бога, – продолжал Михалыч.

Артур впервые поблагодарил свою судьбу, он почувствовал, что он принял ее, как бы она ни развивалась дальше, она – его. И когда он сказал об этом вечером Михалычу, тот ответил:

– Да, это так, когда ты благодаришь – ты принимаешь. А если ты принимаешь, то ты можешь любить. Ты бы поверил, если бы тебе кто-то сказал, что тебя любят, но тебя не принимают ПОЛНОСТЬЮ? Например, я тебя люблю, но у тебя то-то, и поэтому я с тобой рядом находиться не могу. Если ты хочешь любить Бога, научись видеть Его во всем, научись принимать любую ситуацию, любого человека как Бога, а это можно сделать, когда ты относишься к человеку, ситуации с уважением и с благодарением.

Принимая ситуацию, ты можешь реагировать с любовью, ты поднимаешься над проблемой, над ситуацией, и тогда она, как правило, решается сама либо требует минимальных усилий для разрешения – тебе приходит подсказка свыше, как поступать, и потому, что у тебя нет агрессии, ум спокоен – ты ее слышишь. Представляешь, около 90—99% энергии человека идет на сопротивление ситуации, на обсуждение и осуждение ее в уме или на словах. Просто замени первый вопрос «За что мне это?», появляющийся в уме, когда с нами что-то случается, на «Для чего мне это?», – легко почувствовать огромную разницу. Из жертвы ты сразу переходишь на уровень творца своей судьбы. Ну и, естественно, ты благодаришь, как обычно, Творца.

Спокойной ночи, начинающий творец!

Следующие несколько дней Артур старался принимать обстоятельства своей судьбы, которые привели его к положению инвалида. Он внутренне это принял. Он сказал: «Ради развития любви к Богу я готов это принять». У него даже получилось поблагодарить Бога за это. Он стал постоянно благодарить всех входящих в его палату людей, и примерно через три дня вместо обычного врача на обходе появился какой-то студент, которого направили на практику из областного института. Тот очень удивился тому факту, что в больнице лежит человек, фамилии и имени которого никто не знает.

– Как вас зовут? – спросил он.

– Зовите Федей, – ответил Артур, усмехнувшись беззлобно, – лежу здесь, жду, пока меня переправят в другую больницу, документы у меня все потерялись, сказали, что я на всю жизнь инвалид. Приходившему участковому милиционеру сказали, что я на всю жизнь парализован и вследствие удара и шока, впал в беспамятство. Он спрашивал, есть ли у меня какие-либо документы, деньги, ценные вещи; осталось ли хоть что-то? Но ничего не было, и решено было ждать, когда я приду в себя, меня привезут в центр и там разберутся. Вот так и живу.

Студент очень внимательно осмотрел и прощупал его. Он специализировался на травматологии и проблемам опорно-двигательного аппарата. После очень внимательного обследования Артура и изучения рентгеновских снимков он сказал, что это ерунда, что Артур не инвалид на всю жизнь, главный удар пришелся на мышечную ткань вправо от позвоночника. Да, позвонок сдвинут, но не раздроблен. Он сказал, что видел и худшие случаи и то люди выбирались, вылечивались.

– Если бы у тебя был раздроблен позвонок и было бы все так, как ты описал, то ты бы не смог так крутиться с боку на бок, как ты делаешь, не чувствовал бы ног и не мог бы подниматься и шевелить стопами.

Артур возразил, что он и не пытался ими шевелить, так как ему рекомендовали как можно меньше шевелиться.

– Послушай, Федя или как тебя там, поверь, ты можешь восстановиться практически полностью. У меня нет времени тебе тут настроение поднимать, я говорю то, что вижу, ты зря раскис.

И он прочитал Артуру небольшую лекцию, рассказал о штангисте, олимпийском чемпионе Юрии Власове, который имел во много раз большую проблему, чем Артур. Все светила медицины говорили ему, что вылечиться невозможно и он будет на всю жизнь прикован к постели. Он начал делать упражнения, с огромной поддержкой жены и группы врачей, в итоге почти полностью восстановился.

Студент-медик объяснил, что сдаваться никогда нельзя, есть тысячи необъяснимых медициной случаев, когда пациенту ставили смертельный диагноз, но люди работали над собой и вылечивались. С другой стороны, медицина знает тысячи примеров, когда человеку ставили ошибочный диагноз или у него была неопасная болезнь, но он сдавался и умирал за какое-то короткое время. Этот студент дал ему дельные советы и показал несколько упражнений. После ухода молодого медика, Артур был очень вдохновлен, у него появилось сильное желание заниматься и восстановиться.

Вечером пришел Михалыч, как всегда спокойный, что не переставало удивлять Артура, а также всегда чисто и опрятно выглядящий. Артур был возбужден и стал рассказывать Михалычу о беседе со студентом, торопясь и сбиваясь. Михалыч уже поговорил с ним и, в общем-то, был в курсе нового диагноза и был очень рад за Артура, но ему не понравилась импульсивность Артура, и он после того, как выслушал его, порадовался вместе с ним и сказал:

– Вот видишь, а ты не верил, что можешь излечиться.

Он немного рассказал Артуру о том, что такое спокойствие ума. Артур никогда не задумывался об этом, кроме того, их учили быть в состоянии возбуждения, это поощрялось, дабы вдохновлять людей своей проповедью эффективнее.

Михалыч рассказывал:

– Пойми, наша цель – быть умиротворенными, сконцентрированными. Любовь может развиться только при спокойном уме, и, вообще, успеха в любой деятельности невозможно достигнуть без спокойного ума, без способности человека к концентрации. Благодаря концентрации ты можешь жить в настоящем моменте осознанно. Ты можешь кушать, думать о чем-то другом и даже не заметишь, как съешь самый вкусный обед. Но ты можешь просто думать о вкусном обеде, и у тебя будут проходить биохимические реакции, как будто ты его ешь, – в зависимости от того, где твое внимание, где твой ум – тело реагирует соответственно. И ум должен быть спокойным для того, чтобы слышать интуицию, для того, чтобы быть счастливым, потому что мы можем быть по-настоящему счастливыми, когда мы умиротворенны. Нельзя достигнуть успеха ни в одном из видов деятельности, ни в изучении чего бы то ни было, если ты не умеешь концентрироваться, быть внутренне расслабленным и спокойным.

Он также рассказал, что даже современные врачи признают, что старость наступает тогда, когда человеку тяжело сконцентрироваться, он становиться напряженным, нервным, такие люди даже долго не живут, и редко их можно представить счастливыми, и таким человек может стать и в 20.

– Учись быть умиротворенным всегда, – продолжал Михалыч, – и в большой радости, и при больших трудностях, потерях и поражениях. Я говорю больше о внутреннем спокойствии, внешне ты можешь вести себя адекватно происходящему.

– А почему нельзя бурно радоваться, когда счастье переполняет тебя?

– Если ты бурно радуешься и эмоции переполняют тебя, когда случилось что-то хорошее, – это значит, что когда случится что-то плохое, ну от дьявола, как вы говорили, – подмигнул Михалыч , – значит ты будешь также бурно скорбеть. Это как маятник. Настоящие эмоции радости, счастья исходят от души и не зависят от внешних условий. А положительные, позитивные эмоции, которые идут от эго, требуют все большей подпитки, новых наслаждений, покупок, новых вечеринок, больше выпивки, но в итоге маятник качается назад и люди погружаются в глубочайшие депрессии. Так обычно заканчивают те, кто ведет бурную жизнь: актеры, общественные деятели, если только они не начинают серьезно заниматься духовной жизнью.

– Ты можешь легко заметить, что когда ты испытываешь деструктивные, разрушительные эмоции, такие, как гнев, зависть, страх, жадность, да и когда ты просто слишком эмоционально возбужден, то твое дыхание учащается. Кстати, йоги считают, что чем чаще человек дышит, тем меньше он живет и больше болеет и страдает. Чем более активно твое дыхание, тем более беспокойный ум, тем больше ты тратишь тонкой энергии, тем хуже ты слышишь свою интуицию. Чем более спокоен твой ум, тем больше настоящего счастья ты можешь испытывать, тем более ты здоров, успешен и счастлив. Успех в любой деятельности зависит от того, как ты можешь концентрироваться. Аюрведа, древнеиндийская медицина, говорит о том, что все болезни начинаются с беспокойного ума, чем более он беспокоен, тем больше болезней и проблем в жизни человека. В первую очередь ум зависит от дыхания: чем правильней и умиротворенней дыхание, тем ты более здоров и счастлив.

И Артур в очередной раз поразился мудрости Михалыча. Михалыч показал несколько дыхательных упражнений, рассказал, как успокаивать ум в жизни (например, сделать выдох и сконцентрироваться на кончике носа; или даже когда мы просто начинаем следить за дыханием – ум успокаивается), как правильно выполнять упражнения, данные студентом, и как их совмещать с дыханием, что давало, по его словам, значительно больший эффект. С этого вечера Михалыч, прощаясь, оставил ему лист бумаги с цитатами.

– Почитай, мне кажется это то, что нужно тебе сейчас.

И ушел. На листке были цитаты Вильяма Джеймса [2] из «Многообразия религиозного опыта», и не только его.

* Существует состояние ума, известное лишь людям религиозным, но никому другому, когда воля к самоутверждению и желание настоять на своем сменяются готовностью замолчать и быть ничем, растворившись в потоках вод и чистых родниках Всевышнего. В этом состоянии ума обителью нашей безопасности становится то, чего мы больше всего боялись, а час смерти нашей воли к самоутверждению оборачивается нашим духовным рождением. Кончилось время напряженности в нашей душе, наступает счастливое отдохновение… в вечном настоящем, без забот о дисгармоничном будущем. …Мы увидим, насколько бесконечно страстной может быть религия в ее самых высоких парениях. …Среди религиозных людей много угрюмых натур, которым неведомо это радостное послание бытия… …Были святые, ощущавшие себя тем счастливее, чем непереносимей становилось их физическое состояние. Ни одно другое чувство, кроме религиозного, не может подвигнуть человека к такому удивительному переходу.

И на другой стороне листа – цитаты святых отцов: * Какая бы ни постигла тебя скорбь, не обвиняй в этом никого, кроме себя и говори: «Это случилось со мной за грехи мои» (Преподобный авва Ор).

На следующий день Михалыч не смог прийти к Артуру.

В этот день он много обдумывал и много чего осмыслял, а также стал отрабатывать дыхательные техники, чем вызвал смех у уборщиц:

– Смотри, чему Михалыч его научил-то!

Но Артур продолжал. Он вдруг поверил, что может подняться и ходить в туалет сам, и стал медленно подниматься, студент-медик ему помогал. Когда пришел Михалыч, Артур заявил с сияющим видом:

– Да, вера в себя – это самое главное!

– Михалыч, а почему ты мне все это рассказываешь, почему ты только ко мне приходишь, ведь столько людей лежит в больнице? – спросил Артур.

– Нет, почему же, если меня люди спрашивают, я всегда отвечаю на их вопросы, если нужно – учу, был бы сам человек готов к переменам, было бы у него желание – никому не навязываюсь. Кстати, тебе наверно будет сложно поверить, но многие не хотят исцеляться, – ответил Михалыч.

– А что, я готов? – спросил Артур.

– В какой-то степени ты готов.

– Михалыч, ты вот здесь убираешь в больнице, но, если бы ты приходил учить, ведь, как я понял, ты понимаешь хорошо и в медицине, и в психологии, мог бы давать хорошие советы, устраивать лекции? – спросил Артур.

– Нет, я не для этого сюда приезжаю, мои ценности заставляют меня поступать так, ибо забота о людях с любовью помогают им намного больше, чем самые умные слова. Хотя повторюсь, если меня кто-то просит что-то рассказать, ответить на вопросы, я это делаю, – ответил Михалыч.

Артур продолжил задавать вопросы.

– Почему любовь – это главное, ведь это – абстрактное ментальное понятие, и я до конца не понимаю, что такое любовь? – спросил Артур.

Михалыч засмеялся.

– Ты так долго говорил про любовь к Иисусу Христу, любовь к ближнему, и ты не знаешь, что такое любовь, ты знаешь только, как ходить на проповедь по воскресеньям и верить, верить. Но любовь – это основа всего, так же, как и твое тело не может жить без дыхания, душа не может жить без любви.

Артур сказал:

– Нас как-то больше учили дисциплине, стараться соблюдать заповеди и стремиться как можно больше нести людям слово Христа.

На что Михалыч сказал, приведя очередной пример, который сразил Артура:

– Если бы Бог хотел, он бы всех нас сделал роботами и мы все ходили бы в церковь по воскресеньям, молились сколько нужно, строго соблюдали заповеди. Но душа – не механизм и не может жить в каких-то рамках.

У Артура эти слова вызвали какое-то внутреннее напряжение.

– Но все-таки, как я могу понять, что любовь – это главное?

– Представь, что я могу исполнить все твои желания, – сказал Михалыч.

– Вылечи меня! – сразу сказал Артур.

– Хорошо, что ты хочешь еще? – спросил Михалыч.

– Хочу большой дом, хорошую машину, – сказал Артур.

– Да, я тебе это все даю, – ответил Михалыч.

– Также хочу хорошую семью, много детей, и чтобы мы легко следовали заповедям, и любили обсуждать священное писание, и были все здоровы, – продолжал Артур.

– Договорились. У тебя будет хорошая жена и десять замечательных детей, что ты еще хочешь? Кем ты хочешь быть, проповедником? – спросил Михалыч.

Но Артур уже задумался над этим вопросом, так как последнее время его уже не очень тянуло быть проповедником.

– Хорошо, все твои желания исполнятся, но я из твоей жизни заберу всего одну вещь, – сказал Михалыч.

Артур задумался, что он может забрать, если он дал ему здоровье, процветание, деньги и духовную жизнь.

– Взамен за это я забираю у тебя чувство Безусловной любви, и ты никогда не будешь в своей жизни испытывать это чувство, – сказал Михалыч, – да, ты будешь здоров, у тебя будет семья, дети, но ты будешь приходить в дом, и с тобой будут холодно здороваться, все будет в жизни предсказуемо, ты будешь приходить на работу, и тебя там никто не будет любить. В лучшем случае они будут относиться к тебе с холодной вежливостью, и если они тебя будут слушать, то лишь из страха. Куда бы ты ни приходил, вокруг будет вот такая холодная атмосфера.

Артур представил, как это страшно, когда тебя не любят дети, не любит жена, не любят люди вокруг и сказал:

– Нет, я отказываюсь от всего этого. И он понял, что любовь – это главное.

– Вот видишь, не нужно быть каким-то ученым, чтобы это понять, и самое интересное – это то, что мы отказываемся от этой любви и не живем этой любовью, – продолжал Михалыч.

– Как это отказываемся, я ведь много читал, что и дети хотят Безусловной любви, и это самая лучшая атмосфера, и даже растения в этой атмосфере лучше растут, и все хотят любви, так почему же не получаем? – спросил Артур.

– А ты уверен, что мы все хотим такой любви, далеко не все хотят! Поверь мне, я опросил тысячи людей, никто из них не назвал любовь в качестве цели своей жизни, а ведь Вселенная нам дает все, что мы хотим, поэтому нужно выбрать и просить любовь, ибо она – самая важная. Нужно быть готовым отказаться ради нее от всего и принять любую ситуацию, посылаемую Богом. Если не ошибаюсь, то в Библии говорится:

Михалыч продолжал:

– Пойми, сама душа и есть любовь, как Бог есть любовь, так и душа, являющаяся частью Бога, есть любовь, она не может жить без любви. У тебя Артур, на мой взгляд, есть какая-то застывшая концепция, что вот мы родились здесь… Непонятно, почему кто-то рождается инвалидом, а кто-то красивым и богатым и нам всем нужно что-то в этом мире сделать формальное (следовать заповедям, покаяться, креститься) для того, чтобы после смерти уйти в рай, а там все стабильно и неизменно. Но в этом мире целые вселенные рождаются и умирают. Нет ничего стабильного – все меняется, все временно, бренно и приходящее, и особенно это заметно, когда мы начинаем к кому-то или к чему-то привязываться, а также зависеть от чего-то. Как только мы ставим что-то выше любви – мы это теряем и это приносит нам страдания. Боль – это проявление неприятия ситуации, сопротивление Божественному плану.

Ты – человек верующий, но вспомни, как тебе было тяжело, вспомни, ведь ты не принял ситуацию, которую тебе Бог послал, ты не принял внутренне участь инвалида, хотя тебя понять можно. Но если бы ты жил любовью, то ты легко бы принял сложившуюся ситуацию, – рассказывал Михалыч.

– Ну, хорошо, как я должен был вести себя, если бы у меня было на тот момент чувство Безусловной любви? – спросил Артур.

– В первую очередь ты бы поблагодарил Всевышнего, – ответил Михалыч.

Артур вспомнил из описаний жития первых христиан много случаев, когда они отдавали свою жизнь Христу за веру, они всегда благодарили Бога, который наградил их такими тяжелыми испытаниями. И где бы они ни были – они всегда его благодарили.

– Ты бы осознал, – продолжал Михалыч, – зачем Всевышний дал тебе это испытание, ведь все трудности и уроки нам даются в этом мире только для того, чтобы мы почувствовали любовь и смогли развить чувство Безусловной любви.

– Ты мне говорил что-то о любви, о которой проповедовалось в вашей церкви, но ты уверен, что все люди приходят в церкви и храмы, и в частности в ваш храм, ради любви? – продолжил Михалыч.

Артуру стало немного стыдно после этих слов, потому что он со многими прихожанами беседовал, знал интересы и беды каждого и вспомнил, что многие приходили только для того, чтобы решить свои материальные проблемы, облегчить свою жизнь, но никто из них никогда его не спрашивал, как им научиться любить. Хотя первая заповедь в Евангелии гласит: «Возлюби Бога всем сердцем, всем разумением и ближнего, как самого себя». (А Первая заповедь в Ветхом Завете: «Да не будет у тебя других богов перед лицом Моим».).

Артур вдруг понял, о чем речь, и ему очень сильно захотелось ощутить это чувство всевозрастающей Безусловной любви, и, как говорил Михалыч, для этого нужно внутренне принимать любое развитие событий, благодарить и во всем и в каждом видеть Бога, потому что каждая ситуация создается для приближения человека к Божественному и Безусловной любви. Следует иметь спокойный ум и избавляться от эгоизма. Чему очень способствует бескорыстная деятельность и служение.

Артур спросил, что ему делать, если он неделю назад обижался на судьбу, на Бога. Михалыч рассказал ему, как избавиться от обид.

– Ты знаешь, дорогой мой, если ты обижен хоть на одного человека, то в твою жизнь не придет любовь, а придут болезни и несчастья, если ты обижался на судьбу или, еще хуже, на Бога, то это еще более деструктивный уровень, – сказал Михалыч.

– Как это, что же совсем нельзя обижаться? – удивился Артур.

– Да, совсем, – ответил Михалыч. – Пойми, если ты обиделся на кого-то, это рождает у тебя рубец на сердце, тебе становится тяжело, простишь ты человека или нет – неизвестно, но обида приникает в подсознание, внешне ты об этом забудешь или даже простишь, но она останется и разрушит твое здоровье и жизнь, поскольку эта энергия обладает огромной разрушительной силой, являясь протестом против течения жизни и одним из видов агрессии, ненависти.

Методика жизни без обид – научиться видеть во всем Бога, ибо все что бы ни происходило, происходит по Его воле. Научись видеть в каждой ситуации Бога, а в каждом человеке – Учителя, которого послал Господь, чтобы помочь нам приблизиться к Любви, и порой у тех, кто поступает с нами «несправедливо», получается это лучше всего. Одно из главных условий успешного обучения – это уважение, и еще лучше, любовь к учителю, это касается как дошкольного образования, так и обучения у просветленного Мастера высшим ценностям. Если учителя презирают, высмеивают его, то, каким бы умным человек ни был, он едва ли усвоит что-либо.

По большому счету вся наша жизнь в этом мире является школой, в которую мы приходим учиться бескорыстию, служению и, самое главное, увеличить любовь в наших душах. И в этой школе все окружающие нас люди – это наши Учителя, особенно наши близкие. Если мы начинаем относиться ко всем с уважением и благодарностью, живем осознанно, то нам нужно все меньше тяжелых и болезненных уроков, мы начинаем прогрессировать очень и очень быстро во всех отношениях.

Возьми себе за правило: как только ты вспоминаешь кого-то, кто вызывает у тебя хоть малейшую агрессию или обиду – кланяться ему полным поклоном в эту же секунду, если ты в окружении людей или, как сейчас, болен и в немощи, то делать это в уме. И тогда тебе будет легко следовать заповеди, которой, как я понимаю, ты долго учил других.

«…Любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящих вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас…» (Мф. 5:44).

Поклоны также очень быстро уничтожают подсознательные обиды, и агрессию, и, самое главное, гордыню – источник всей наших бед и страданий. Чтобы обидеться, нужно накопить много гордыни, помни это. У Артура вырвалось: – Но иногда и сатана приходит к нам. Михалыч вздохнул: – Я же тебе объяснял, и какой же это вездесущий Бог, если он постоянно сражается с падшим ангелом. Ведь если сатана и есть, то это самый разумный и самый интеллектуальный ангел, который поставил свои способности выше любви, и говорить, что Бог, который является Абсолютной истиной, который во все проникает, все созидает… и постоянно сражается с каким-то дьяволом? Это глупо, на мой взгляд.Дьяволизм – это эгоизм, наполняющий нашу жизнь страхами, претензиями, желаниями потреблять, а не отдавать, жаждой власти, славы, престижа, превращающий нашу жизнь в ад.

С точки зрения восточной, особенно буддисткой философии, обид не существует вовсе, это все происходит лишь в нашем уме, постоянно что-то нашептывающий голос, который создает какую-либо историю, в которую мы начинаем верить, и чем больше наше эго, тем больше мы верим в эти истории и считаем себя: жертвой, спасателем, агрессором. Невозможно обидеть человека, у которого отсутствует эго или оно маленькое и ум которого умиротворен. Чем больше мы обижены, тем больше мы видим картину более субъективной, ограниченной, мы видим только часть произошедшего, но не всю картину в целом, не видим со стороны обидчика. Мы не понимаем, зачем и для чего это произошло.

А если понять, что цель этой божественной игры в том, чтобы приблизиться к Божественному, помочь нам наполниться любовью и что каждый человек – наш Учитель, ангел, посланный Свыше, то все стает на свои места. Бог нам посылает только ангелов…

Артур задумался и спросил у Михалыча:

– Ну, хорошо, я очень хочу любить, что мне нужно для этого сделать в первую очередь?

– Сначала нужно очень сильное желание, – сказал Михалыч.

– Ну, вот, я хочу! – ответил Артур.

– И долго ты хочешь? – спросил Михалыч.

– Вот уже неделю, – ответил Артур.

– Хорошо, тебе следует написать на листе бумаги: «Главная моя цель в жизни – это любовь к Богу, или Главная цель моей жизни – Безусловная любовь или Божественная любовь».

Тебе следует писать эти фразы каждый день в течение не менее двух месяцев, хотя бы одно предложение в день. При написании это становится подсознательной установкой человека, а то, что для тебя является на подсознательном уровне главным устремлением – туда тебя жизнь и ведет, если Любовь – то к Безусловной Любви. По большому счету любая другая установка ведет к деградации души и, следовательно, со временем ума и тела.

Просто желать, как правило, недостаточно, потому что в течение дня у нас в голове проносится около 60 тысяч мыслей, идей и желаний, и подсознание, пока ты не записал, едва ли выделит одно желание. И еще лучше, если ты будешь просить об этом в молитвах, по большому счету молитвы предназначены только для этого.

– Никогда не думал про это, даже не думал, что есть такие люди, которые прописывают и желают такое. Хорошо, а что делать еще? – допытывался Артур.

– Хорошо, я буду это делать, – ответил Артур охотно.

Михалыч отечески положил руку ему на плечо, слегка сжав, улыбнулся на прощание и ушел.

Артур вдруг ощутил всеми клеточками своего тела, что его блуждания в поиске смысла жизни вынесли его на финишную прямую, он вдруг ощутил любовь и спокойствие, которые шли от Михалыча, они были очень реальны и ощутимы. Когда Михалыч покинул палату, у Артура ощущение счастья и полета длилось несколько часов.

И еще Артур почувствовал, что он становится совсем другим человеком, у него было ощущение, что он переродился, что тот прежний Артур умер или, точнее, почти умер. С одной стороны, ему было страшно от этого, но интуитивно он чувствовал, что он делает все правильно, какое-то неведомое спокойствие и блаженство все больше становилось его обычным состоянием. Он по-новому осознал фразу, которую нашел когда-то в записях отца: «Нельзя родиться для жизни вечной, не умерев».

И подобные же чувства должны приходить и при обряде крещения, которое стало важным и вдохновляющим рубежом для Артура, но сейчас он осознал, что тогда все было более формально и внешне, а то, что происходит сейчас, было глубже и реальней. Он осознал, что все вокруг говорят о разных видах любви, но на самом деле ее никто не хочет и едва ли кто знает, как ее развить. У него были еще вопросы, и он очень ждал новых встреч с Михалычем.

На следующий день пришел студент, который заменял врача, уехавшего в отпуск, и предложил Артуру попробовать поездить на коляске. Он посадил Артура в инвалидное кресло.

В этой больнице это было единственное, старое кресло, Артур крутил колеса, они поскрипывали, но все-таки ехали.

Первый раз он проехал по коридору второго этажа трехэтажного здания. На своей коляске он не мог подняться на другой этаж, лифт был только служебный, да и то все время ломался. С одной стороны, Артура охватила грусть, но, с другой стороны, в процессе перемещения по коридору, его приветствовали окружающие. В основном это были люди, пострадавшие от аварий, с проблемами опорно-двигательного аппарата. Он увидел, насколько убога эта больница, и вспомнил, что в бытность его житья в Америке не только в больнице, но и в каждом общественном доме были оснащены специальные туалеты для инвалидов.

Поездив минут 20, он почувствовал сильную усталость, поясница болела. Кто-то из обслуживающего персонала несколько раз подходил к нему и помогал, катая по коридору. Пообещали вывести позднее на улицу. Артур постоянно благодарил Бога за то, что он дал ему возможность передвигаться самому, выходить за рамки его палаты, больницы. Когда он попал в эту больницу, вначале ему казалось, что здесь все люди злые, но сейчас он видел, что это вовсе не так: на лицах людей расцветали улыбки, один из играющих в карты мужчин подошел к нему и протянул пакет с огурцами, угощая. Артур вернулся в палату в полном восторге.

К нему зашел студент-медик, который наконец представился – Семен. Артур сообщил ему, что очень сильно болит вся нижняя часть спины и ниже, ноги и весь правый бок.

– Это очень хорошо, что у тебя все это болит, – обрадовался Семен, – значит ноги можно восстановить.

Он перевернул Артура на живот и массировал его в течение 40 минут, хотя он и не обязан был ничего такого делать. Потом Семен рассказал, что он еще на первых курсах института освоил лечебный массаж, что позволяло ему хорошо подрабатывать. Артуру было очень приятно, что его поддерживают, заботятся о нем, Семен показал, какие еще делать упражнения, и похвалил, сказав, что Артур очень быстро прогрессирует.

Когда пришел Михалыч, он начал разговор первым.

– Я знаю, ты уже тут ездил, мне сказали, что ты уже это делал сам. Молодец. Ты уже продвигаешься, – сказал Михалыч.

– Я сегодня всем любовь посылал, всех благодарил, никого не осуждал, и как ко мне стали хорошо относиться окружающие – удивительно! Студент даже массаж сделал, – доложил Артур.

– Да, это естественное ощущение, то, что у тебя исходит изнутри, то ты получаешь и на внешнем уровне. Ведь когда ты лежал в больнице первые дни, от тебя шли лишь претензии и, обрати внимание, ты не мог даже наладить ни с кем отношений, ты всем был недоволен. Оказывается, если ты относишься ко всем с позиции любви, то вокруг все преображается, люди становятся к тебе внимательны, появляется заботливый врач-аспирант, к примеру. Твоя внутренняя благодарность к миру дает то, что Вселенная отзывается тем же для тебя. Разве тебе хочется помогать тем, кто настроен враждебно и постоянно высказывает претензии?

Давно замечено, что если ты хочешь, чтобы тебе Вселенная помогала, подари ей хотя бы хорошее настроение.

– Михалыч, но ведь то, чему ты меня учишь, совершенно противоречит тому, чему учили меня в церкви, – сказал Артур.

– На самом деле здесь нет глобальных противоречий, может быть, только отдельные вещи расходятся. Почему это тебя беспокоит? – спросил Михалыч.

– Но ведь то, что ты говоришь, учит меня против духовных ценностей, я ведь говорил тебе, что я стремлюсь быть духовным, а ты возразил, сказав, что это не совсем правильно, – продолжил Артур.

Это был очень серьезный вопрос. Михалыч, вырвав из тетради Артура листок, нарисовал небольшую схему, изобразив, где Бог, где душа. У людей бывают разные цели в жизни: материальные и духовные. Иногда человек кидается в материальное, и он полностью погружается в погоню за деньгами, за хорошими домами, семьей, престижем, то есть у него грубые, материальные цели.

– Да, сейчас таких много, особенно в Москве, – подтвердил Артур. – Сейчас таких много везде, в Америке еще больше, просто мы живем в такую эпоху. Но давай не будем никого осуждать, и это сейчас не так важно. И есть духовные идеалы – это как два крыла, то есть тебя может качнуть и накренишься в духовную плоскость. Когда ты уходишь в духовность, тогда для тебя становятся главными духовные идеалы, принципы, это как маятник. Если в этот момент главной твоей целью является не любовь к Богу, то чем больше ты погружаешься в духовность, тем больше у тебя появляются сначала энергии и вдохновения, уверенности в себе и своей правоте, могут открыться какие либо способности, то ты становишься… – Дьяволом, – вырвалось у Артура. – Да, – Михалыч усмехнулся, – ты становишься способным, талантливым, холодным, ты можешь быть даже лидером религиозной организации, но у тебя есть твои принципы и идеалы, от которых не отступишься, и, что самое страшное, они важнее любви для тебя, – продолжал Михалыч. Когда Артур услышал это, он вспомнил слова Евгения, который рассказывал, что в Афгане самыми страшными из душманов были именно религиозные фанатики. – Да, очень часто бывает такое, что люди начинали строить свою жизнь на основе каких-либо религиозно-духовных ценностей, но их конечной целью была не Любовь, то часто появлялась необъятная гордыня, жесткость сердца. Представление о своей религии как о самой лучшей, – здесь Артур немного покраснел, – и самым главным показателем, что человек слишком сильно ушел в лжедуховность, является осуждение других и (или) себя. ( Не судите и да не судимы будете. ) Человек дает жесткие оценки, говоря что-то правильно, а это не правильно и уж совсем крайностью является то, когда человек готов использовать насилие для пропаганды своих взглядов. Именно здесь и начинаются все проблемы. Особенно женщинам опасно сильно уходить в духовные практики. Едва ли найдешь успешную, счастливую женщину с детьми, если она жесткая и принципиальная, они часто имеют проблемы с гинекологией, суставами и другими заболеваниями, но это уже отдельная тема. Для женщины еще важнее жить сердцем и одновременно быть нравственной, не осуждающей других . Жизнь постоянно меняется, что для одного человека в данное время хорошо, то для другого может быть очень плохо. – Послушай, Михалыч, неужели духовность, мораль, нравственность – это плохо? У нас в церкви многие бросили курить, пить, наркоманить, воровать… – спросил Артур. – Нет, это не плохо, конечно; плохо начинается тогда, когда мы ставим свои идеалы и принципы выше любви, когда нашей главной целью становятся какие-то идеалы, религиозные догматы, а не любовь. Вначале, конечно, это может помочь, когда человек кидается из материального в духовное, – рассказывал Михалыч, обсуждая нарисованную схему. – Мораль и нравственность – это столпы, на которых основывается любое общество, и то, что западное общество откинуло почти все моральные и нравственные нормы, говорит о ее скором закате. Без этих норм человек опускается на уровень животных или даже ниже, поэтому первое, что должен выбрать человек, – это следовать высоким нравственным идеалам и нормам, которые даются в том числе и в Библии. Но если человек сделал из них цель вместо средства, зациклился на них, то начинаются большие проблемы. – Но разве заповеди – это не вечные ценности для всех, как, например, не убий. – Да, – улыбнулся Михалыч, – но далеко не все отцы церкви следовали этому, убивая например, тех, кто не хотел креститься или следовать какому-то авторитету. Совсем недавно люди умирали в камерах пыток лишь за то, что якобы не так молились или посмели сами читать Библию. А содержание в ужаснейших условиях, и потом убийство бедных животных, только чтобы каждый день есть накаченное химией мясо, – это не преступление против законов природы? Церкви много сотен лет назад пришлось даже внести постулат, что у животных нет души, чтобы оправдать жестокие убийства братьев наших меньших…Не думаю, что Христос был бы всем этим доволен. Но убийство может быть оправданно, вот пример из жизни: Это было в Израиле. Я сидел на скамейке, на остановке, ожидая автобуса, и вдруг сидевший рядом со мной мужчина выхватил пистолет и начал стрелять по другому, переходившему дорогу, потом побежал ему навстречу. Когда тот упал, он, пробегая мимо, выстрелил вдобавок ему в голову и побежал за такси, из которого вышел этот мужчина ранее, и стрелял по машине, пока водитель не выскочил и не лег на асфальт, положив руки за голову. Как выяснилось потом, убиенный был террористом, «камикадзе», который, приехав на такси в это место, направлялся к группе младшеклассников, чтобы взорвать себя и их заодно. Таксист – руководитель теракта, а «убийца» – бывший офицер спецподразделения, который ехал в тот день на рынок за фруктами. Так кто же он: герой или убийца? – Это нормально, – продолжал Михалыч, – периодически кидаться то в материальное, то потом в духовное, хотя по мере прогресса, ты начинаешь жить гармонично, распределяя достаточно времени, как для материальных нужд, так и для духовных. Например, ты – семейный человек, и у тебя родилась двойня, ты должен найти жилье, обеспечить их, сосредоточиться на заработке. Но ты не должен становиться жадным и наполненным страхами, целью твоей жизни должна оставаться только Любовь. Кстати, тогда и деньги приходят намного легче и их становится больше, уже даже современные психологи говорят, что жадный и трусливый человек не может быть богатым. Вот ты замечаешь, что погряз в материальных заботах и становишься все более жадным, думающим только про деньги – значит самое время заняться своей духовной жизнью, чаще посещать храмы, святые места, читать священные писания, концентрироваться на выполнении заповедей, но и при этом главной целью жизни остается только Божественная любовь. И тогда наполнение духовной энергией делает тебя очень творческим, веселым, радостным, а не принципиальным гордым типом, смотрящим свысока на презренных «грешников» и стоящим с надменным выражением лица на церковной службе.Те духовные искатели, которые идут путем Любви, излучают радость, счастье и покой и никогда не посмотрят на тебя с презрением, на каком бы ты уровне ни был. Таких людей все реже можно встретить среди христиан, чаще среди суфистов (формально относящиеся к исламу), буддистов, последователей Любявического Ребе (иудейское течение) или последователей адвайты-веданты и бхакти-йогов (ведическое направление), хотя, конечно, такие люди могут быть везде, а сейчас все чаще вне формальных религиозных организаций. Путь любви – это Путь сердца, а сердцу не прикажешь, но вдохновишь… Вот так, побудь с этим. Подумай, что тебе нужно сейчас устроить в материальном плане, а что – в духовном.

Перед расставанием он расспросил Артура о том, какие упражнения из рекомендованных он применял, каковы его успехи, дал несколько важных советов. Он спрашивал, получается ли у него быть в ментальном состоянии «здесь и сейчас», перед уходом он оставил Артуру прочитать книгу Экхарта Толле «Сила настоящего». Эту книгу Михалыч сам перевел и отпечатал на листах (как позже выяснилось, в немного сокращенном варианте) и попросил изучить ее до следующей встречи.

Артура потрясла эта книга, которую он «проглотил» и законспектировал за три дня, и хотя ему казалось, что он уже все понял, открывалось еще много нового и полученные знания систематизировались. Почти на каждой странице он находил глубочайшие мысли, но первым, что он прочитал, и его это тронуло до глубины души, было:

Через несколько дней, когда вновь пришел Михалыч, Артуру очень сложно было поверить, что у него в жизни происходят такие изменения.

– Ты мне обещал, Михалыч, дать короткий практический способ, как ощутить, достичь Безусловной любви? – спросил Артур.

– Ладно, я тебя обязательно познакомлю с этим методом, но вначале скажи, как у тебя получается с благодарением? – вопросительно поднял бровь Михалыч.

– Да, я стараюсь следовать твоим указаниям, я практически это делаю, но больше механически, ты же сказал, что нужно это делать не менее 100 раз в день. Уборщица смеется, «надоел ты мне своими «спасибо», – ответил Артур.

– Значит, ты действуешь не в потоке, – сказал Михалыч. Для Артура вновь раздалось слово, которое как-то его зацепило.

– Что-то идет не так, люди не должны испытывать напряжения, беспокойства от тебя, благодарить можно в уме, с юмором и особенно от сердца, тогда от тебя не устанут. Не следует приносить беспокойство в жизни других людей. Когда ты в состоянии «здесь и сейчас», не производишь и не привлекаешь никакого напряжения в свою жизнь. Кстати, по восточной психологии и медицине все болезни, особенно ментальные, от напряжения, – продолжил Михалыч.

– Тяжело благодарить-то мне было сегодня, я с таким трудом, испытывая огромную боль, дошел до туалета сам, – выпалил Артур.

– Начни благодарить искренне и за эту ситуацию, и пойми, что мы своими прошлыми ошибками и поступками сотворили свою настоящую реальность или, может быть, перед рождением так запланировали свою жизнь, чтобы пройти тяжелые удары судьбы. Ведь при правильном прохождении это дает нам возможность за очень короткий срок пройти множество ступеней в духовной эволюции и таким образом увеличить любовь в душе, но обычно такую судьбу выбирают очень продвинутые души.

Все зависит от того, как мы себя поведем в этих страданиях, ибо то, что происходит с нами помимо нашей воли и особенно неожиданно – это карма, судьба, одобренная Всевышним. Но мы можем всегда выбирать, и это зависит от нас – то, как мы отреагируем на происходящее. Например, парализованный человек, который не может вообще шевелиться, может выбрать лежать и проклинать всех и вся, а может начать благодарить Бога, людей и молиться. И вот это самое главное – состояние сознания человека в эту секунду здесь и сейчас, а то, что происходит внешне, почти не имеет значения.

– Да, я примерно понимаю, о чем ты, Толле об этом говорит. Знаешь, мне еще непонятно пара моментов. Первое: про привязанности – почему они так опасны; и второе: если настоящая любовь так важна, то почему про нее не знают и не говорят, не могу за всех говорить конечно, но возьмем, кого я знаю больше всего. Многие говорят, что русские – это творческая и духовная нация, но разве много написано в русской литературе о Божественной любви?..

– Про привязанности очень хорошо говорится в восточной в философии, пожалуй, я тебе закажу книги С.Н. Лазарева «Диагностика кармы», русского исследователя, целителя – очень важные книги для тех, кто хочет избавиться от болезней, ментальных и физических проблем и приблизиться к любви, из современной литературы – это несравненные труды. Если ты прочитаешь православных российских святых, то ты увидишь, как много они говорят о любви, как они учат любви и живут ею. Это касается и многих русских философов и писателей. На мой взгляд, никто так много и глубоко не говорит про Любовь, как в России. И так в большей или меньшей степени у всех народов. Попробую тебе что-нибудь отпечатать и принести.

Михалыч попрощался и обещал на следующий день или через день дать необычайно действенную практическую методику.

Через полчаса медсестра принесла Артуру страницы с текстом от Михалыча.

Там содержалась интереснейшая статья русского философа Ивана Ильина.

В чем смысл жизни? Итак, ты думаешь, что можно прожить без любви: сильною волею, благою целью, справедливостью и гневной борьбой с вредителями? Ты пишешь мне: «О любви лучше не говорить: ее нет в людях. К любви лучше и не призывать: кто пробудит ее в черствых сердцах?..» Милый мой! Ты и прав, и не прав. Собери, пожалуйста, свое нетерпеливое терпение и вникни в мою мысль. Нельзя человеку прожить без любви, потому что она сама в нем просыпается и сама им овладевает. И это дано нам от Бога и от природы. Нам не дано произвольно распоряжаться в нашем внутреннем мире, удалять одни душевные силы, заменять их другими и насаждать новые, нам несвойственные. Можно воспитывать себя, но нельзя сломать себя и построить заново по своему усмотрению. Посмотри, как протекает жизнь человека. Ребенок прилепляется к матери потребностями, ожиданием, надеждою, наслаждением, утешением, успокоением и благодарностью; и когда все это слагается в первую и нежнейшую любовь, то этим определяется его личная судьба. Ребенок ищет своего отца, ждет от него привета, помощи, защиты и водительства, наслаждается его любовью и любит его ответно; он гордится им, подражает ему и чует в себе его кровь. Этот голос крови говорит в нем потом всю жизнь, связывает его с братьями и сестрами и со всем родством. А когда он позднее загорается взрослою любовью к «ней» (или, соответственно, она к «нему»), то задача состоит в том, чтобы превратить это «пробуждение природы» в подлинное «посещение Божие» и принять его как свою судьбу. И не естественно ли ему любить своих детей тою любовью, которой он в своих детских мечтаниях ждал от своих родителей?.. Как же обойтись без любви? Чем заменить ее? Чем заполнить страшную пустоту, образующуюся при ее отсутствии? Нельзя человеку прожить без любви и потому, что она есть главная выбирающая сила в жизни. Жизнь подобна огромному, во все стороны бесконечному потоку, который обрушивается на нас и несет нас с собою. Нельзя жить всем, что он несет; нельзя отдаваться этому крутящемуся хаосу содержаний. Кто попытается это сделать, тот растратит и погубит себя: из него ничего не выйдет, ибо он погибнет во всесмешении. Надо выбирать: отказываться от очень многого ради сравнительно немногого; это немногое надо привлекать, беречь, ценить, копить, растить и совершенствовать. И этим строить свою личность. Выбирающая же сила есть любовь: это она «предпочитает», «приемлет», «прилепляется», ценит, бережет, домогается и блюдет верность. А воля есть лишь орудие любви в этом жизненном делании. Воля без любви пуста, черства, жестка, насильственна и, главное, безразлична к добру и злу. Она быстро превратит жизнь в каторжную дисциплину под командой порочных людей. На свете есть уже целый ряд организаций, построенных на таких началах. Храни нас Господь от них и от их влияния… Нет, нам нельзя без любви: она есть великий дар – увидеть лучшее, избрать его и жить им. Это есть необходимая и драгоценная способность сказать «да», принять и начать самоотверженное служение. Как страшна жизнь человека, лишенного этого дара! В какую пустыню, в какую пошлость превращается его жизнь! Нельзя человеку прожить без любви и потому, что она есть главная творческая сила человека. Ведь человеческое творчество возникает не в пустоте и протекает не в произвольном комбинировании элементов, как думают теперь многие верхогляды. Нет, творить можно, только приняв богозданный мир, войдя в него, вросши в его чудесный строй и слившись с его таинственными путями и закономерностями. А для этого нужна вся сила любви, весь дар художественного перевоплощения, отпущенный человеку. Человек творит не из пустоты: он творит из уже сотворенного, из сущего, создавая новое в пределах данного ему естества – внешне-материального и внутренне-душевного. Творящий человек должен внять мировой глубине и сам запеть из нее. Он должен научиться созерцать сердцем, видеть любовью: уходить из своей малой личной оболочки в светлые пространства Божии, находить в них Великое – сродное – сопринадлежащее, вчувствоваться в него и создавать новое из древнего и невиданное из предвечного. Так обстоит во всех главных сферах человеческого творчества: во всех искусствах и в науке, в молитве и в правовой жизни, в общении людей и во всей культуре. Культура без любви есть мертвое, обреченное и безнадежное дело. И все великое и гениальное, что было создано человеком, было создано из созерцающего и поющего сердца. Нельзя человеку прожить без любви, потому что самое главное и драгоценное в его жизни открывается именно сердцу. Только созерцающая любовь открывает нам чужую душу для верного, проникновенного общения, для взаимного понимания, для дружбы, для брака, для воспитания детей. Все это недоступно бессердечным людям. Только созерцающая любовь открывает человеку его родину, то есть его духовную связь с родным народом, его национальную принадлежность, его душевное и духовное лоно на земле. Иметь родину есть счастье, а иметь ее можно только любовью. Не случайно, что люди ненависти, современные революционеры, оказываются интернационалистами: мертвые в любви, они лишены и родины. Только созерцающая любовь открывает человеку доступ к религиозности и к Богу. Не удивляйся, мой милый, безверию и маловерию западных народов: они приняли от римской церкви неверный религиозный акт, начинающий с воли и завершающийся рассудочной мыслью, и, приняв его, пренебрегли сердцем и утратили его созерцание. Этим был предопределен тот религиозный кризис, который они ныне переживают. Ты мечтаешь о сильной воле. Это хорошо и необходимо. Но она страшна и разрушительна, если не вырастает из созерцающего сердца. Ты хочешь служить благой цели. Это верно и превосходно. Но как ты увидишь свою цель, если не сердечным созерцанием? Как ты узнаешь ее, если не совестью своего сердца? Как соблюдешь ей верность, если не любовью? Ты хочешь справедливости, и мы все должны ее искать. Но она требует от нас художественной индивидуализации в восприятии людей; а к этому способна только любовь. Гневная борьба с вредителями бывает необходима, и неспособность к ней может сделать человека сентиментальным предателем. Но гнев этот должен быть рожден любовью, он должен быть сам ее воплощением для того, чтобы находить в ней оправдание и меру… Вот почему я сказал, что ты «и прав, и не прав». И еще: я понимаю твое предложение «лучше о любви не говорить». Это верно: надо жить ею, а не говорить о ней. Но вот посмотри: в мире раздалась открытая и безумная пропаганда ненависти; в мире поднялось упорное и жестокое гонение на любовь – поход на семью, отрицание родины, подавление веры и религии. Практическая бессердечность одних увенчалась прямою проповедью ненависти у других. Черствость нашла своих апологетов. Злоба стала доктриною. А это означает, что пришел час заговорить о любви и встать на ее защиту. Да, в людях мало любви. Они исключили ее из своего культурного акта: из науки, из веры, из искусства, из этики, из политики и из воспитания. И вследствие этого современное человечество вступило в духовный кризис, невиданный по своей глубине и по своему размаху. Видя это, понимая это, нам естественно спросить себя: кто же пробудит любовь в черствых сердцах, если она не пробудилась от жизни и слова Христа, Сына Божия? Как браться за это нам, с нашими малыми человеческими силами? Но это сомнение скоро отпадает, если мы вслушаемся в голос нашего сердечного созерцания, уверяющего нас, что Христос и в нас и с нами… Нет, мой милый! Нельзя нам без любви. Без нее мы обречены со всей нашей культурой. В ней наша надежда и наше спасение. И как нетерпеливо я буду ждать теперь твоего письма с подтверждением этого.

На следующий вечер одна ситуация, с которой столкнулся Артур, опять его чрезвычайно удивила. Он ездил на своем кресле: сначала его катали, потом он сам медленно стал управлять им, подъехал к лестничной площадке, увидел освещенный вход на первый этаж. Вдруг внизу раздались чьи-то шаги – это был поздний вечер, и он увидел слегка сгорбленного от усталости Михалыча, который еле шел. У него был тяжелый день, он помогал в приемной, где было много срочных больных. Но даже при всем этом от него исходило какое-то счастье и спокойствие, казалось даже больше, чем обычно, Артуру казалось, что ему это просто чудится.

Артур видел, что Михалыч присел на скамейку за дверью и немного откинулся, свет из коридора освещал его лицо, и было видно, как по его щекам катятся слезы. Артур не понимал, что с ним, но это были не те слезы, какие он привык видеть в этой больнице. Михалыч содрогался от беззвучных рыданий, но от него шло спокойствие и счастье, причем намного большее, чем даже при их разговорах. Артур молча наблюдал за этой сценой несколько минут, ничем себя не обнаруживая. Единственное, он понимал, что это какой-то особый, интимный процесс для Михалыча.

Внезапно раздался звонок, и из приемной позвали довольно нетерпеливым голосом: «Михалыч, ты где?» Михалыч встрепенулся, вытер глаза и медленно пошел в приемную. Артур был очень удивлен сценой, свидетелем которой невольно явился и, недоумевая, тихо покатил в свою палату.

Увиденное не выходило из головы, он был очень взволнован и не мог понять причину, но когда он смотрел на Михалыча в тот момент, то чувствовал прилив неизъяснимого счастья. Артур стал с нетерпением ждать очередного прихода Михалыча с его следующим уроком в надежде, что он расскажет почему плакал.

На следующее утро после завтрака Михалыч пришел к Артуру, и это было несколько необычно, так как чаще всего приходил или после обеда или вечером. Оказалось, что у него был выходной, и он пришел в больницу чем-то помочь. Он сказал, что выспался, почитал, помедетировал и теперь чувствует себя прекрасно. Кто рано встает, тому Бог подает.

У Артура скопилось к нему много вопросов. Но он не стал спрашивать его, почему Михалыч плакал. Артур в очередной раз удивился, что Михалыч вчера с утра до позднего вечера работал в больнице и сегодня вновь пришел, хотя вроде к нему в гости, но заодно уже полтора часа кому-то помогал.

Но это уже не входило в его обязанности, в этой больнице всегда не хватало рабочих рук и всегда нужно было что-то делать, но, несмотря на это, от него практически всегда шло хорошее настроение. Артур заметил, что даже когда у Михалыча была физическая усталось – от него все равно шла какая-то светлая энергия, сияние, и хотелось слегка подзарядиться этой энергией.

Они провели занятие по дыхательным техникам, о том, как возвращаться быстро в «здесь и сейчас», как удерживать это состояние.

– А почему только в состоянии «здесь и сейчас» можно ощутить Божественную благодать, я ощущал благодать часто, когда ездил на какие-то собрания, когда пели молитвы, когда присутствовал на лекциях ярких проповедников, раньше посещал званые концерты и выставки? – спросил Артур.

– Но все-таки это отличается от того, что ты испытал, когда входил в холодную воду ради спасения детей? Так? Пока ты находишься на ментальной платформе, даже в довольно очищенном и, следовательно, возвышенном состоянии, тебе могут нравиться возвышенные эмоции от каких-либо искусств или от посещения духовных собраний, благодаря наличию там энергии благости.

Вначале это полезно, но задерживаться слишком долго на нем не стоит, задержавшись на этом уровне, человек рискует сильно привязаться к этим эмоциям, сделать их смыслом жизни. А это усиление эгоизма со знаком плюс, и, следовательно, через какое-то время маятник качается в другую сторону, и человек становиться унылым, занудливым, склонным осуждать других и очень ментальным, порой считающий, что он очень много достиг и дальше идти уже никуда, мир такому человеку зачастую представляется как что-то стабильное и постоянное, эти люди считают, что им особо нечего постигать…

До сердца такого человека достучаться очень и очень сложно. Поэтому, наверно, первые ученики Христа были простыми рыбаками. Лишние знания умножают скорбь. Они приучают человека жить головой, а не сердцем, как мы уже обсуждали, также они очень сильно увеличивают гордыню.

Но вообщем-то посещение благостных мест, конечно же, лучше, чем посещение невежественых: кабаков, ночных клубов и т. д.

Пойми, дорогой, что Божественный источник благодати внутри нас, и ты не найдешь его даже на самом лучшем собрании. Собрание искренних возвышенных душ может только помочь его достигнуть, общение в общем-то самый важный аспект на Пути, какое общение ты выбираешь, таким ты и будешь через какое-то время. Одна из самых больших ценностей в этом мире – это общение с просветленными людьми, которых сейчас очень мало. Состояние Божественной любви – это состояние Божественного в тебе, и когда ты его переживаешь, то входишь в состояние о котором говорил Христос: «Я есмь!». Потому что человек, который этого не достиг, говорит, что душа где-то внутри нас, но человек, достигший этого состояния, говорит, что он есть душа. И для того, чтобы это испытать на самом деле, нужно быть в состоянии «здесь и сейчас», в состоянии покоя ума. Ум обычного человека либо в прошлом, как правило, сожалеет о чем-то, либо в будущем, как правило, боится чего-то в будущем. Только в состоянии «здесь и сейчас» можно испытать чувство Безусловной любви. Например, представь, что твоя девушка объясняется тебе в любви, самые приятные слова используя при этом, но ты видишь, что она думает о чем-то другом, сбивается, беспокоиться – разве она может испытывать любовь в этом состоянии? Для того чтобы жить в настоящем моменте, нужно избавиться от гнева, жадности, и самое главное, от страха. Как ты уже мог почувствовать, дыхательные техники возвращают довольно быстро в это состояние, а также благодарения. Хорошо, что ты научился благодарить Иисуса даже за свою болезнь, так как претензии сразу же закрывают сердце. Это первый шаг.Это состояние Любви и присутствия ты можешь испытать в любом месте, но для этого нужно еще одно условие, базовое – без него практически ничего нельзя достигнуть в духовной жизни, какие бы ты собрания ни посещал, – ответил Михалыч.

– Как я могу его испытать в любом месте? – удивился Артур.

– Правда, последнее время у меня были какие-то отдельные моменты данного явления, но как я могу это постоянно чувствовать? – спросил Артур.

– Для развития Безусловной любви очень важно Безусловное служение, очень важен Дух отдачи, служения, бескорыстия. Мы уже обсуждали, что эгоистичный, жадный, вспыльчивый человек не может кого-то любить безусловно, да и просто быть здоровым и успешным долгое время, ибо вся его жизненная энергия направлена только на то, как побольше получить и урвать, и он становится все больше похож на раковую клетку, даже если он лидер большой религиозной организации или ученый-искусствовед, – продолжал Михалыч. – Все начинается с того, что человек выбирает – действовать от души или от эго. По большому счету есть всего два состояния: отдающего или потребителя, в страхе или любви.

Артур задумался и согласился:

– Ну, естественно, особенно жадный едва ли сможет полюбить!

– Да, действительно, алчный хочет получить себе, но духовное состояние – это состояние души, когда человек хочет отдавать, и это проявляется в бескорыстном служении, когда ты не ожидаешь ничего взамен, и очень важно служить другим и видеть Бога во всем. И когда ты начинаешь служить, отдавать, жертвовать в таком настроении, совершенно не привязываясь к плодам твоего труда, а также независимо от той деятельности, которую ты выполняешь, то огромное все увеличивающееся счастье и блаженство начинают наполнять твое сердце и ты с легкостью испытываешь состояние «здесь и сейчас».

На самом деле, пока человек не очистит свое сердце многомесячным, а лучше многолетним бескорыстным служением другим, без ожидания хоть каких-то плодов, его молитвы не имеют силы и он не сможет медитировать. Бог ему не откроется.

– Ты говоришь о служении близким?

– Всем, кого мы встретим. Служить своим родственникам, особенно родителям, своим друзьям, своей духовной общине, своей стране – это вообще-то наш долг и обязанность, если мы даже этого не делаем, то не то что о духовных каких-то достижениях, а о том, чтобы просто быть здоровым, счастливым и успешным говорить не приходиться.

– Да, – согласился Артур, – от богатых людей и людей, которые долго занимались какими-либо духовными практиками, часто идет энергия гордого самодовольства, а не подлинного счастья.

– Даже если разобрать слово радость и счастье, – они подразумевают дарение и служение.

– Ра – это Солнце, на старославянском и санскрите. А радость – дарить Ра, то есть свет, Солнце. А счастье С-ЧАСТЬ-Я – быть частью целого, а что делает гармоничная часть? – она служит целому. Когда клетка или орган служит целому организму, примерно 20% только оставляет себе для обеспечения своей жизнедеятельности, и в этот момент он получает полную поддержку и энергию от целого организма. А энергия Ананды-блаженства и Божественной любви – эта энергия исходит от Абсолютного Целого, и мы можем испытывать ее и получать для нашей деятельности только , когда бескорыстно служим, бескорыстно жертвуем.

Но если орган хочет получать больше, чем он отдает, либо вообще не отдавать, то он становится раковым и вначале живет лучше других, но потом сам умирает и может весь организм уничтожить. Поэтому природа от таких раковых людей и цивилизаций избавляется.

Легко увидеть, что все в природе служат: микроорганизмы, растения, животные, даже ангелы и полубоги, только у человека есть выбор служить или не служить.

– А хищники?

– Конечно, хищники тоже, ведь они питаются слабыми особями, падалью, поддерживают естественный отбор.

– Но я видел много людей несчастных, про которых говорили: «О, сколько они служат и отдают».

– Согласен, эгоистичные люди тоже любят служить. Человек, сам того не замечая, может легко скатиться на служение от эго. Как мы уже говорили, все от эго имеет разрушительный характер.

– Ох, так как понять – от это ты служишь, жертвуешь или от души???

– Если от души , то ты не привязан к плодам своей деятельности, ты не ожидаешь похвалу или награду, тебе важен сам процесс, ты не предъявляешь никаких претензий, ты благодаришь за все, включая за возможность служить и быть полезным, даже если к тебе плохо относятся.

А если от этого ты ожидаешь плодов своей деятельности, пусть даже одобрения, похвалы или хорошего к тебе отношения, твоя гордыня и чувство собственного величия только увеличиваются или ты делаешь для того, чтобы улучшить свою судьбу, излечиться, прославиться – то это от эго… и, следовательно, очень скоро к тебе придут претензии, обиды, осуждения, депрессии, упреки, злость и т. д. Почему мир не оценивает тебя достойно, почему другие так не делают…

Артур погрустнел.

– Что ты так расстроился, служить не хочешь? – спросил Михалыч.

– Но как я могу служить в таком состоянии, я лежу и сам нуждаюсь в уходе и посторонней помощи. Как я могу служить другим? – спросил Артур.

Михалыч улыбнулся:

– Пойми, когда ты предаешься полностью Богу, и твоим самым главным естественным желанием должно быть – служить другим, видя в них часть Бога. Как всегда, важно не столько, чем ты занят на внешнем уровне, а важно, как ты это делаешь, твое состояние сознания в этот момент и твои мотивы и устремления.

Например, ты можешь лежать, молиться за других, посылать всем любовь, когда кто-то заходит к тебе, что-то говорить веселое, вдохновлять, дать им часть любви, как бы тебе ни было тяжело.

Потом ты можешь испытывать либо благодарность, либо претензии. Если ты будешь испытывать благодарность, то от тебя будет идти очень хорошая энергия. Если ты будешь лежать и предъявлять претензии к Богу, к себе, к обстоятельствам, к окружающим людям, то ты будешь себя разрушать и излучать негативную энергию.

Запомни, что между каким-то событием и нашей реакцией и ответом на него у нас есть возможность выбора реакции на любое событие, и как ты реагируешь на это, это самое главное. Твое состояние сознания в настоящий момент, «здесь и сейчас», в тысячу раз важнее того, что происходит во вне. Поэтому, если ты следишь за своим состоянием и находишься в состоянии покоя, от тебя идет эта энергия благости, даже если ты парализован, потому что ты распространяешь эту Любовь. Даже парализованный человек имеет возможность выбора – как реагировать на то, что происходит вокруг. Например, ты лежишь парализованый; раз так случилось – это воля Бога, твоя судьба, которую ты привлек своими прошлыми поступками, и в это время к тебе в комнату заходит женщина, которая ругается и курит, и ты даже сказать ничего не можешь, но у тебя есть выбор, как внутренне отреагировать на это – любовью и всеприятием или раздражением и претензией. Второй выбор, как ты понимаешь, ничего, кроме новой боли и усиления твоих страданий, не принесет. Но это не говорит о том, что на внешнем уровне ты не должен ничего делать, чтобы остановить это, попробовать дать ей знак, что она причиняет тебе страдания.

Далее, чем ты становишься менее эгоистичным, у тебя остается меньше эгоистических желаний и, соответственно, меньше претензий. Человек отдающий – больше думает о других, он не будет лишний раз беспокоить других. Но, если ему необходимо что-то попросить, он спокойно это сделает. Теперь относительно тебя, учитывая твое физическое состояние – ты можешь, например, доехать в соседнюю палату.

– И что, плакаться там? – перебил Артур.

– Зачем плакаться, ты можешь выслушать участливо других – это тоже проявление любви. Ты можешь на своей коляске перевозить легкие вещи, можешь сидеть на телефоне, так как ты видишь, что у нас часто бывает, что некому даже ответить на звонок. Если у тебя будет дух служения, свыше тебе покажут, ты сердцем почувствуешь, как ты можешь служить, поэтому ты не переживай о том, как ты это будешь делать, ты просто начни служить, и делай это Бескорыстно и всем сердцем. – продолжал Михалыч.

– Ничего не ожидай взамен, похвалят тебя или оскорбят, просто это делай с любовью и подожди со своими религиозными принципами и «правильными» идеями. Просто от сердца, от души постарайся помочь человеку, вдохновить его, подарить ему радость и физически ему послужить, в этой больнице особенно многим нужна физическая помощь.

И в это время кто-то позвал к телефону Михалыча, он подошел, с кем-то поговорил, сказав, что сейчас придет, и быстро пошел к лестнице. Когда он проходил мимо двери, то просто поднял руку, улыбнулся и сказал: «Вперед!». Потом, внимательно посмотрев на Артура, добавил:

– Успехов тебе! – И, напевая что-то, удалился.

Артур в это время переживал очень сложные эмоции, он не понимал, как он пойдет, что ему делать, его одолевал страх. Он начал всех благодарить, он поблагодарил всех в уме, с кем соприкоснулся за этот день: Михалыча, медсестру, которая принесла ему завтрак, и, самое главное, поблагодарил Бога, попросив: «Бог, дай мне сил и помоги быть отдающем, но не потребителем!» Артур с большим трудом перебрался с кровати на свое кресло-коляску, ему было больно, но он попробовал это сделать, чтобы не отвлекать медсестру, потому что он знал, что она сейчас одна бегает по всему этажу и очень занята. Артуру первый раз это удалось, хотя его приземление на кресло было болезненным. Но зато где-то внутри было глубокое убеждение, что он все сделал правильно, и также понял, что нужно самому садиться и передвигаться на этом кресле без посторонней помощи. Артур выехал в коридор, проехал десять метров по пустому коридору и заехал в первую же палату с открытыми дверями.

Это была женская палата, и там находились три пожилые женщины. Одна женщина что-то читала, вторая смотрела в окно, но было видно, что она была в своих мыслях и у нее текли слезы. Артур подъехал, постучал по двери. Женщина, которая читала, опять продолжила читать, а женщина, которая плакала, спросила: «Что тебе нужно, сынок, может, мы можем тебе чем-то помочь?».

– Нет. Спасибо! Мне просто скучно было лежать в палате, вот я приехал, и, может, вам чем-то можно помочь? – спросил Артур.

– Тебе, наверное, самому помощь нужна, – ответили ему.

– Чем вы болеете? – спросил Артур.

Эта женщина коротко рассказа свою историю про себя, но в это время ум у Артура бегал, он думал о каких-то своих книгах, записях, разговоре с Михалычем, слушал женщину больше внешне, иногда поддакивая. Женщина ему немного рассказала про себя, Артур слушал, и, когда она закончила рассказ, он еще раз предложил ей свою помощь.

– Что ты можешь сделать? Лучше береги себя и выздоравливай. А ты как сюда попал и как себя чувствуешь? – спросила женщина.

Артур рассказал в общем, как он попал, и довольно подробно про свою травму, и что с ним происходит.

Женщина повздыхала, пообещала помолиться и, может, чем-то помочь.

После разговора он вернулся в палату, его там ждал обед. И в это время пришел Михалыч. Артур поел, и Михалыч отнес его поднос.

– Ну как ты, что ты? Что-то на тебе не чувствуется Божественного блаженства? Ты служил? – спросил его Михалыч.

– Да, я вот ездил, как ты сказал, в соседнюю палату, послушал, – ответил Артур.

– И как? Ты ничего не ощутил? – спросил Михалыч.

– Я приехал к ним в палату с духом служения, выслушал, что там еще делать, – ответил Артур.

Михалыч стал строже, что было видно и по лицу:

– А ты знаешь, что той женщине, которая лежит, сделали операцию на брюшную полость и она не сможет ходить и двигаться, как ты на коляске, еще несколько дней.

– Ты у нее спросил, может она пить хочет? – спросил Михалыч.

– Она сказала, что ей ничего не нужно. Может быть, она меня пожалела, – ответил Артур.

– Но почему ты не предложил ей воды, почему ты не наполнил ей графин? – Хорошо, о чем вы говорили и что она рассказывала? – спросил Михалыч.

– Я не очень помню, она что-то рассказывала о своей тяжелой судьбе и жизни, потом я рассказал про свою долю, – ответил Артур.

– Ты не очень помнишь, хотя ты был у нее меньше двух часов назад, значит, ты ее невнимательно слушал, ты был в своих мыслях, твое эго вернуло тебя в твою иллюзорную реальность, в твои планы, пусть это даже были мысли о том, чтобы почитать какие-то духовные книги, не важно, но ты не слушал ее, ты не сопереживал. Если ты не слушаешь от сердца, ты не можешь быть внимательным к человеку, разделять его эмоции, и видно, что у тебя нет никакого сострадания к этой женщине.

То, что ты делал, это было сделано для галочки, для удовольствия эго, будешь потом вспоминать и «невзначай» в своих рассказах вспоминать, как тебе было тяжко, но ты ко всяким тетям ездил и поддерживал их… Святоша…

Михалыч говорил очень жестко, и Артур не привык к такому тону Михалыча, он привык, что от него всегда идет ЛЮБЯЩАЯ доброта.

– Но чем я ей мог помочь. Что я мог для нее сделать? – возражал Артур.

– Сконцентрируйся на конкретном человеке. Самый важный момент в нашей жизни – это сейчас. Самый важный человек для тебя – это тот, кто напротив тебя в этот момент.

Важно настроение отдающего, а это – никогда не ожидать уважения к себе, но всегда его выражать другим.

– Ты должен приходить в удобное время, если кто-то в палате спит, говори тише, учись замечать других, учись замечать реальность, только эго этому может помешать. Если ты не заместил, то женщина, которая спала в палате, пожаловалась, что твой голос ее разбудил, ты даже не подумал, что можешь кого-то разбудить и спит ли кто-то. Ты приехал туда уже с ожиданием того, что ты получить то блаженство, о котором я тебе говорил. Ты ничего не должен ожидать взамен своих действий, ты только должен служить и благодарить Бога за данную тебе возможность это делать, – сказал Михалыч, посмотрев на Артура, и добавил:

– Когда же ты перестанешь быть эгоистом! И как я вижу, что духовный эгоист это еще более опасный эгоист, чем какой-либо другой! Тебе и правда нужно идти в пастыри, тебе все будут служить, расхваливать твои лекции, статьи, книги, смотреть тебе в рот. Если религиозные лидеры хотя бы раз в неделю просто приходили и убирали за больными в больницах, работали в приютах, помогали физически людям вне зависимости от их веры, возраста и т. д., – это помогло бы миру намного больше, чем самые зажигательные проповеди, это столько любви принесло бы в мир, но нет, раз благотворительная акция – все должны знать об этом. У тебя есть хоть капля сострадания в сердце, можешь ли ты хоть на секунду выйти из-под влияния эго и голоса в голове, который всегда тебя оправдывает и считает себя центром мироздания???

Артур не выдержал:

– Да, я всю жизнь жил только для себя, да, ездил, жертвовал, помогал людям, ради ублажнения эго и только, а сюда я зашел поплескаться в водичке.

– У каждого человека есть в жизни моменты, когда он поднимался над эго и что-то делал от души для других, но это превращается в проклятие, если они это помнят и начинают гордиться, да, ты спас детей, герой, молодец, но, с другой стороны, как низко мы пали, что считаем это экстраординарным чем-то. Да это просто долг каждого, видя тонущего человека и уж тем более детей, если он умеет плавать, броситься в воду и спасти их. Раз они тонут – это их судьба, но раз ты оказался рядом – это твоя судьба их спасти… Твой ум всегда тебя оправдает, хватит ноздри раздувать, вот-вот и ты заплачешь от жалости к себе, но у тебя есть уже к кому поехать и пожаловаться, сегодня большую часть времени ты жаловался на свою судьбу, сливал свой негатив… да что с тобой говорить…

Уходя, он произнес:

– Суфисткие мастера говорят: «Ад – это то место, где некому помочь» – поэтому для тебя эта больница и ад, ты не видишь, какие тут обширные возможности, может, только поэтому Бог сюда тебя послал, но ты не видишь, не хочешь и не можешь, так что оставайся в аду.

И Михалыч ушел очень недовольный, даже не став слушать новые оправдания.

Артур был просто в шоке, так как у него было ожидание, и он даже был уверен, что придет Михалыч и похвалит его, что он без помощи медсестры забрался сам на кресло и съездил поговорить с женщиной в соседнюю палату.

Но Михалыч вместо этого его отругал, и ему стало от этого очень тяжело.

Он три часа пребывал в огромной обиде, гневе, жалости к себе и ничего не мог с этим поделать плюс ко всему очень разболелась спина. Он не мог заснуть, его трясло, он вспомнил, чему учил его Михалыч; он стал отслеживать со стороны свое состояние, следить за дыханием и позже медленнее и глубже дышать. В первую очередь благодарить Бога за эту ситуацию, благодарить Михалыча за этот урок. Уже минут через 5–7 он мог спокойно рассуждать и делать выводы.

Артур понял, что это блаженство не сработало потому, что он не выполнил одного из первых указаний Михалыча, а именно: он не должен был ничего ожидать взамен. А, когда он ехал обратно в свою палату, у него было ощущение героя и что на него все смотрят и должны похвалить.

Еще, что он не сказал Михалычу, это то, что на столике у женщины стояла икона, а за несколько лет в протестантстве он считал, что икона это плохо, что иконе поклоняются только малодуховные люди, язычники, и Артур понял, что у него сработал этот психологический «якорь».

Он смотрел, и правда, на нее свысока, малообразованная женщина, язычница и т. д.

Вечером Артур опять спустился в свою коляску, но передвигался только по своей палате, навел в ней порядок сам, помолился, подъехал к окну и очень сильно молился Богу с просьбой, чтобы он избавил его от эгоизма и дал ему желание бескорыстного служения, а также видеть Бога во всем, также просил Бога о том, чтобы он сделал его своим проводником, каких бы страданий это ему ни стоило.

Это был просто крик души: «Господи, убери, пожалуйста, с меня этот эгоизм!!!» И он так искренне попросил, что у него выступили слезы на глазах.

На следующее утро он сразу после завтрака опять уверенно забрался в коляску и направился в эту же палату, там только что закончился обход. Врач уходил, одной женщине дали снотворное, и она уже мирно спала, а та женщина, которая читала вчера, спустилась вниз, так как к ней должны были прийти. А женщина, с которой вчера разговаривал Артур, он даже не запомнил ее имя, очень удивилась, что Артур к ней вновь пришел.

– Мне было вчера интересно с вами общаться, и я решил сегодня вновь к вам придти. Может быть, вам нужно чем-то помочь? Я, к сожалению, забыл, как вас зовут? – спросил Артур.

– Мария Михайловна, – ответила женщина.

Он стал общаться с ней, но в этот раз слушал внимательно и действительно к ней проникся, она одна воспитала троих детей, муж получил на работе серьезную травму, долго болел, лежал, потом стал выпивать и умер два года назад. Дети выросли и разьехались, они вначале к ней приезжали с внуками, но последнее лето не приехали, так как одни уехали за границу, другие пошли в школу. Она была одна и очень скучала, но об этом им не писала, а также не писала и о своей тяжелой болезни, чтобы их не беспокоить. Но дети ее сильно и не беспокоили, и она думала, что, может быть, она их чем-то обидела.

И Артур хоть и уже старался никого не осуждать, но ему стало тяжело слышать, что дети, которых вырастила мать, ее бросили, что она тут больная, но она стеснялась им позвонить и переживает, что не может им помочь. Он спросил, что ей нужно, принес воды, прибрал в палате. Он узнал, что она любит читать что-то на духовные темы, и Артур пообещал ей найти такую литературу. Также она сказала, что ее кровать очень сильно скрипит, и это будит ее и соседей, в результате она вынуждена ограничить движение, чтобы не доставлять беспокойство окружающим скрипом.

– Не переживайте, что-нибудь придумаем. Он объехал вокруг ее койки, вытер пыль, навел порядок. На другой койке слева от нее медсестра какие-то вещи оставила, Артур их все аккуратно разложил, часть убрал к ней в полку. Эта женщина сияла от счастья.

– Чем мне тебя отблагодарить? – спросила она Артура.

– Ничего не нужно, я просто решил вам послужить, вы такая хорошая женщина, – ответил Артур. Он видел, что женщина была очень счастливая, она просто сияла. Когда Артур уезжал, пришла соседка по палате и очень удивилась порядку и чистоте в палате.

– Вот, смотри Федоровна, какие у нас хорошие молодые люди! – сказала Мария Михайловна.

– Да, я таких давно не видела, – ответила Федоровна.

Артур затем подъехал к медсестре и сказал:

– Я понимаю, Вы устали очень, но поймите, у нее такая тяжелая кровать, которая сильно скрипит, и она не спит.

– А вы-то чего переживаете? Вы ее родственник, что ли? – ответила медсестра.

– Да нет, я просто ей помог и пообщался, – сказал Артур.

– Вы имейте в виду, она бедная и живет тут в небольшом домике, который у нас в деревне ничего не стоит, – продолжала медсестра.

– Да нет же, я просто ей помог, мне ничего не нужно! – сказал Артур.

– Странно, такое редко встречается в наше время, особенно от москвичей, – сказала удивленно медсестра и как-то по-другому посмотрела на Артура. Но, несмотря на свою усталость и загруженность, начала звонить в хозяйственную часть и просить их устранить проблемы с кроватью. Через некоторое время пришел мужчина, который занимался хозяйственными вопросами в больнице, он также был и сантехником. Он сказал, что это устранимо и, не поднимая Мария Михайловну, подложил под одну из ножек кровати несколько фанерных обрезков, смазал маслом, и кровать прекратила скрипеть.

– А у Марии Михайловны вообще родственники есть? – спросил Артур у дежурной медсестры.

– Да, вроде бы есть, у нас есть их телефоны где-то, но она им не звонила, – ответила медсестра.

– Можно, я им позвоню? – спросил Артур.

Медсестра разрешила это сделать Артуру, хотя по межгороду разрешалось звонить только в экстренных случаях.

По первому номеру, который дала медсестра Артуру ответил сын Марии Михайловны, Артур сказал:

– Я звоню из больницы.

– Что, что-то с мамой? Она жива? – напрягаясь, спросил сын.

– Да, она жива, но разве вы не знаете, что она в больнице? – спросил Артур.

– Нет, я не знаю, она не звонила и ничего не говорила, – ответил сын.

– Так, а вы почему ей не звонили, ей сейчас очень тяжело, она страдает, это вообще-то ваша мать, – сказал Артур, рассказав коротко о ней, о ее состоянии.

Сын стал перед Артуром оправдываться:

– Вы простите нас, мы не знали, работы много, действительно, это нехорошо, мы обязательно приедем.

– Вы передадите информацию ваши двум сестрам? – спросил Артур.

– Да, конечно. Катька вернется во вторник и приедет, а мы с детьми прямо завтра и приедем, заодно останемся у нее и дом в порядок приведем, – ответил сын.

Артур попросил ничего не говорить про его звонок.

Когда он разговаривал, он увидел, что медсестра разрывается между делами, и предложил ей посидеть тут и поотвечать на звонки. Она сказала, что на десять минут, но пропала на 40, у нее накопилось много дел. Он отвечал очень вежливо с максимальной любовью на звонки, отвечал на вопросы и тщательно записывал сообщения. Часть поручений он после того, как вернулась медсестра, сам стал делать, кто-то попросил передать информацию о приезде, мужчине в пятую палату, кто-то забыл свитер при выписки и поросил оставить его у дежурной, он завтра заедет, и т. д., все это он выполнял еще часа полтора, заодно веселя народ прибаутками.

И когда он направлялся к своей палате, то испытал чувство огромного полета. У Артура вдруг пошли слезы. Ему было тяжело возвращаться в палату, так как он первый раз не отдыхая ездил 6–7 часов подряд. Въезжая в палату, он плакал и благодарил Бога за новый полученный опыт, за то, что тот дал ему возможность послужить. Слезы переполняли Артура. Он даже закрыл дверь и припер ее коляской, чтобы никто не вошел. У него продолжали идти слезы, и он вдруг понял, что это были за слезы и у него, и у Михалыча, когда тот, уставший, плакал и от него шло какое-то сияние. Потом Артур забрался на свою койку, думал, и к нему пришло несколько открытий, ведь действительно сегодня он совершенно по-другому общался с этой женщиной, так как встал на позицию отдающего, ничего не ожидающего взамен. Артур вдруг стал видеть, что нужно было этой женщине, что нужно было убраться в палате, и, самое главное, он ее внимательно слушал. Он слегка пообедал и стал записывать в свой дневник. В это время пришел Михалыч, и Артур ему все рассказал. Михалыч похвалил Артура: «Наконец-то ты что-то понял!» Михалыч все выслушал и спросил удивленно: «Ты даже позвонил ее сыну. Где ты взял его телефон?».

– Обрати внимание, что, пребывая в состоянии отдающего, ты был здесь и сейчас, ты был в потоке, и твое искреннее желание помочь людям помогало решить все проблемы. Большинство людей готовы стену пробить, чтобы исполнить свои желания, и вселенная им дает столько, сколько они заслуживают, в зависимости от их кармы, то есть от плодов их предыдущей деятельности, но когда мы жертвуем свою жизнь на служение другим людям, то вселенная обеспечивает нас необходимым и помогает нам. В больнице иногда телефонную книгу трудно найти, но твое сильное желание помочь все устроило! Или иногда потечет туалет или кран, его могут две недели чинить, но опять твое сильное бескорыстное желание помочь быстро поменяло ситуацию, сразу мастер пришел и починил кровать и т. д., – сказал Михалыч. – Спокойной ночи, надеюсь, ты не серчаешь на меня за вчера? – спросил с улыбкой он уходя. Вот почитай, выписал тебе, мне кажется, ты готов понять это.

Ничего кроме большой благодарности к нему и вообще ко всем Артур не испытывал. Он вынес еще один важный урок из этой ситуации: что Безусловная любовь выше двойственности, и это не только положительные эмоции и внешняя доброта – это может быть и внешне жестко и строго.

Он вспомнил, как он сегодня сам разговаривал вначале по телефону с сыном Марии Михайловны, достаточно жестко и требовательно, но это он делал как служение без вовлечения эго, и человек на другом конце изменил свой настрой и свое отношение.

Он посмотрел на листок и вновь впал в блаженный транс, он был готов подписаться под каждым словом, казалось, что эти слова вибрируют у него в сердце. Он прочел их несколько раз перед тем как заснуть, попробовал запомнить и уснул с блаженной улыбкой на лице.

На следующее утро Артур проснулся с огромным подъемом, ему снились светлые сны. Он опять мечтал уехать на служение другим после завтрака. Но в этот день к нему пришли его врач и студент, который ему помогал, а также еще один незнакомый врач, как понял Артур, этот врач приезжает иногда из областной больницы. Они зашли втроем в палату и спросили у Артура, как его дела, как он ездит на коляске. Врач их больницы был удивлен такому успеху.

Они попросили Артура подвигать пальцами, что-то записали, увидели, что он пальцами шевелит, ноги мог поднять. Ему, конечно, было еще очень больно, и он не мог еще вставать или отрывать таз, но он сам мог уже ходить в туалет. Врачи долго его рассматривали, переворачивали и стали между собой говорить, и Артур понял, что он не совсем безнадежен и что теоретически через какое-то время он даже, возможно, сможет ходить. После их ухода Артур заснул обессиленный. Его разбудило то, что Михалыч принес ему обед.

– Что, спишь? – спросил Михалыч.

– Да, не получилось сегодня никуда съездить, помочь Марии Михайловне или другим больным, – ответил Артур.

– Ничего страшного, сегодня воскресенье, и многие уехали из больницы к родственникам или домой, а к Марии Михайловне сейчас приехали ее родственники, там кричали дети. Они принесли много еды, и я слышал, что маму укоряла ее дочь со словами: «Мамочка, почему ты нам ничего не сказала?» Слышно было, что там плакали, и потом дети подошли к медсестрам и отблагодарили их. Сын сказал, что он сейчас пока без работы, но, если нужны какие-то лекарства, он готов помочь, и, как только маму выпишут из больницы, они перевезут ее к себе, а в ее дом будут приезжать на лето. Также они подарили конфеты врачу, была атмосфера праздника. И эту кашу ты заварил, – засмеялся Михалыч.

Артуру показалось, что это самые счастливые минуты в его жизни.

– Это не я, это Бог через меня действовал, только его милостью что-то может получиться у меня, – уверенно произнес Артур.

– О, да ты, я вижу, и правда прогрессируешь…

Михалыч принес Артуру много литературы, и Артур примерно два часа в день читал и выписывал важные мысли, особенно на него произвели впечатление книги С.Н. Лазарева.

Остальное время, около 6–7 часов в день, он передвигался по больнице и пытался помогать больным. Помог лежащему мужчине в палате, которому привезли не те лекарства, Артур съездил к стойке, поменял их. Он делал подобную мелкую работу и периодически повторял молитву к Иисусу, постоянно благодаря его мысленно, а внешне много шутил и пытался как-то развеселить народ, что вначале было очень сложно, казалось что некоторые с рождения не улыбались.

На утро в понедельник Артур не смог попасть к Марии Михайловне, потому что ее увезли на осмотр, потом на процедуры. Он смог попасть к ней только утром во вторник. Он увидел, что она уже встает с постели и светится от счастья, и дети дали ей столько любви, энергии, а также надежды. Сын и старшая дочь пообещали, что они ее заберут к себе, что она не пропадет и внуки ее очень любят, они принесли ей много подарков, она была просто потрясена. Она понимала, что сын сейчас без работы, но тем не менее он много всего принес, доченьке, конечно, тоже тяжело. Она была потрясена этой любовью, и от нее шла совершенно иная энергия. Она плакала от счастья и вся светилась. Артур сказал:

– Очень рад за вас, чтобы вы тут в чистоте радовались, я слегка приберу и воды принесу, может, еще что-то?

– Господь, за что мне все это, спасибо тебе, – повторила несколько раз счастливая женщина. – Послушай, Артур, у нас тут в 50—60 км отсюда в небольшой деревне живет женщина. Она верующая, занимается лечением, в том числе лечит позвоночник. Я знаю, что она когда-то 20 лет назад и моему мужу очень помогла. Я бы тебе советовала съездить.

Но Артур это как-то пропустил между ушей. Но когда он рассказал об это Михалычу, то тот подтвердил, что слышал про эту женщину и что она творит чудеса, но не знает ее адреса. Артур удивился:

– Как это кто-то может лечить такие вещи без медицинского образования.

– Живи, верь в чудеса. Это один из главных шагов к наполненой жизни. Врачи без духовной основы могут на самом деле не так и много, особенно если они эгоистичны… Пойми, сейчас ты получаешь заботу Вселенной, так как ты служишь бескорыстно, и она посылает тебе ответ в виде людей, событий. Зачем-то тебе дали этот адрес, хотя эта женщина почти никого не принимает. Но Мария Михайловна написала этой женщине короткую записку, что Артур едет к ней от нее и очень просит, чтобы она его подлечила.

– Как и на чем я поеду? – озадачился Артур.

– Не переживай, я договорюсь. – ответил Михалыч.

Михалыч позвонил в соседний районный центр, где его многие знали и уважали. Он попросил какого-то Федора, чтобы тот приехал на машине и отвез Артура.

На следующих выходных в субботу с утра действительно приехал Федор. На старой разбитой «Ниве». Михалыч посадил Артура на переднее сиденье и попросил Федора, чтобы тот ехал осторожно, так как там дорога ухабистая и Артуру от толчков будет больно. Попытки вложить кресло в машину не увенчались успехом, и Федор сказал, что донесет Артура, так как там недалеко, всего 10 м до дома. Погода была прекрасна, сияло солнце. От жары машина была раскалена. Но Артур этого не замечал, он был потрясен возможностью передвигаться на дольние расстояния.

Федор старался ехать тихо и аккуратно, и вообще он был очень заботливый. Федор коротко рассказал, что два года назад он попал в аварию, у него было сильно разбито колено, сотрясение мозга плюс от долгого пребывания на морозе началось воспаление легких, и он лежал в госпитале. У них в больнице тогда работал Михалыч. И это он его вылечил. После того как вышел из госпиталя, Федор перестал даже пить и курить и стал стараться помогать другим. Он также сказал, что Михалыч – удивительный человек и что Артуру очень повезло, что он с ним так долго общается – уже два месяца – и очень жалко, что он скоро уедет. И вот они наконец-то подъехали к дому этой женщины, там стояло несколько машин. Федор сходил и передал ей записку. Когда вернулся в машину, то оказал Артуру, что эта женщина его сегодня примет. Федор занес Артура на руках и посадил в приемной на стул. Из разговора женщин в очереди Артур понял, что целительница и правда творит чудеса. В очереди одна женщина из Москвы рассказала, что обошла всех знаменитых колдуньей и магов, отдала кучу денег, но стало только хуже во всех сферах жизни, а помогли ей только тут.

Вдруг вышла целительница и сказала Федору, чтобы он занес Артура в другую комнату, где была кушетка, и положил его на нее. Женщина повернула Артура на спину, провела рукой, затем сделал несколько вправляющих движений, от которых Артур чуть не потерял сознание от боли. Затем она прошла по его бедру, как бы вставляя нервы, и по пояснице. Сказала, чтобы Артур не переживал, что у него там ничего не разбито, коротко объяснила, что у него там, и вообщем-то это сходилось с последним заключением врачей. Уверенно пообещала его вылечить. Это очень сильно поразило Артура. Он заметил в комнате Библию и фотографии и понял, что она относится к другой протестанской конфессии, отчего он почувствовал себя некомфортно, но от этой женщины шла огромная любовь и забота. Он невольно поймал себя на мыслли, что ему легче принять человека, который вообще не верит, чем верит почти так же, но по-другому. И про себя поблагодарил Михалыча за то, что тот у него всю подобную дурь почти выбил…. – А зачем травки, они разве лечат позвоночник? – спросил ее Артур. – Сынок, ты пей, дорогой, они снимают спазмы, от запоров, обезболивающие, – сказала Дарья, так звали эту женщину. – Ты не переживай, пей, что говорит Дарья, – сказал убедительно Федор. Дарья сказала, что ему нужно приехать к ней шесть раз и переодичность должна быть не менее двух раз в неделю. Причем во время, когда ее муж будет, его помощь потребуется. Федор сказал, что он не совсем может в этом помочь, так как работает, а сейчас у нас собирают урожай и людей не хватает. Но тем не менее попробует поменяться на работе и через неделю начать возить Артура.Дарья дала ему несколько упражнений на укрепление мышц и растяжки, которые необходимо делать, дополнительно к тем, которые он уже делает. Они тепло попрощались. И Артур, когда приехал в больницу, заметил, что ему действительно стало лучше. И это было похоже на какую-то мистику. Он вдруг заметил, что может слегка приподнимать таз и даже немного ходить.

Он съездил еще два раза, и ему стало намного лучше. Позвонки вправились, и врач не мог поверить, когда пришел на осмотр со студентом в следующий раз. Врач удивился, увидев, что Артур, держась за стену, ходит по коридору. Но потом они узнали, что он был у Дарьи. Врач подтвердил, что она действительно творит чудеса. А студент очень обрадовался тому, что она дала Артуру похожие упражнения, но они знали, что Дарья может просто, проведя рукой по позвоночнику, видеть все проблемы, с ним связанные.

Также она проводила рукой по телу и вправляла внутренние органы – это было еще более удивительно для Артура.

Она стала очень верующей в юношестве, читала Библию, и у нее открылся этот дар лечения. Ее за это преследовали, но она несколько раз вылечила каких-то коммунистических работников, и преследования приостановились с условием невыезда из глуши. Люди стали приезжать к ней сами, она и не навязывала какую-то религию. Но всегда говорила: «Вы должны читать Священое Писание, молиться, любить всех, даже врагов ваших, служить всем». У ни с мужем, кстати, было одиннадцать детей.

Михалыч сказал, что он скоро уезжает. Артуру стало очень не по себе, он даже не мог представить, что его встречи с Михалычем прекратятся.

– Не переживай, на все воля Бога, мы с тобой будем на связи, – ответил Михалыч.

Они обменялись адресами, и Михалыч ему дал еще ряд советов и наставлений, а также сказал, чтобы Артур позвонил своей любимой девушке, ведь он же теперь почти может ходить.

Михалыч уехал через два дня. Артур заметил, что в больнице все очень сожалеют, что он уехал.

Артур еще несколько раз съездил к Дарье и начал постепенно ходить, сначала с костылями, потом с палочкой. Он ходил с огромным трудом и недолго, так как мышцы отрафировались за это время. Артур вдруг заметил, что боль пропала.

При прощании с Дарьей он пообещал прислать ей деньги, но было видно, что ее это не очень волновало. «Бог тебя вылечил», – услышал он.

– Однажды к нему пришел доктор и сказал: «Тебе не кажется, что пора выписываться? До Москвы своей ты уже доберешься. Скажи, когда тебе удобно нас покинуть и езжай с Богом. Хотя жаль с тобой расставаться – привыкли к тебе».

За эти дни Артур и правда стал своим для многих – он постоянно что-то делал, помогал людям, веселил всех. Устроил концерт – «Мы ищем таланты», прочитал две лекции в местной школе о важности нравственности, здорового, трезвого образа жизни. Он услышал в свой адрес столько благодарностей, сколько не слышал за всю свою жизнь, хотя справедливости ради нужно заметить, что он столько благодарностей словами и в уме за всю жизнь не произнес. Он чувствовал себя очень хорошо и с юмором вспоминал, что всего 2–3 месяца назад был уверен, что попал в ад, и больница ему казалась самым мрачным местом во вселенной.

Все же несколько человек к нему относились с явным презрением и пренебрежением, откровенно хамили и грубили ему. Но если раньше это его беспокоило бы, то сейчас он это принимал спокойно. «Насильно мил не будешь». У него стало привычкой представлять, а как бы поступил Михалыч на его месте, и все у него вставало на свои места – если ему нужно было что-то решить.

Сразу в уме появлялись идеи – они тут, чтобы учить меня любить их так же, как и тех, кто меня хвалит и боготворит, зачем помогать тем, кто не просит и не нуждается в срочной помощи? Зачем растить паразитов? Есть люди, которым нужно пройти через страдания, для духовного прогресса. Я ведь это делаю для увеличения любви у себя, а не для того, чтобы заработать любовь окружающих. Один из быстрейших путей к страданиям – это пытаться заработать любовь окружающих, страх потери.

Начинался октябрь. Артуру надарили подарков, скинулись и купили билет на поезд, очень тепло проводили, причем пришло провожать много школьников. И отвезли на ближайшую станцию на поезд, который шел до Москвы.

Когда он добрался через несколько дней до своей квартиры, он был очень уставшим и его все больше охватывал страх, от которого он уже отвык за многие дни. Он вдруг понял, хорошо философствовать рядом с мастером, но жить в Москве одному и вообщем-то еще больному – это совсем другое. Он понимал, что в церковь он уже не вернется, по крайней мере в той роли, в которой он оставил ее, а, следовательно, помощи ждать неоткуда, нужно что-то начинать новое. Его соседка, когда отдавала ключи, перекрестилась и сказала, что его считают погибшим и якобы уже кто-то переоформляет его квартиру на себя, что в те времена в России было вполне возможно. В поезде его растрясло, и сильные боли вновь вернулись. Но больше всего он боялся разговора с Настей, что у нее кто-то уже есть или она просто не захочет с ним быть.

Он с трудом заснул тяжелым сном, ему снились какие-то ужасы, какие-то страхи всю ночь. Все это усиливалось пьяными криками в подъезде подростков, и примерно в час ночи начали собаки выть под окном.

На следующее утро он проснулся с тяжелым чувством и выполнил комплекс упражнений для спины, что значительно уменьшило боли, а дыхательные техники: молитвы, медитацию – он стал выполнять в движении – нужно было убраться в квартире. Он помнил слова Михалыча, что внешняя грязь рано или поздно проникнет внутрь и принесет много страданий, поэтому не следует экономить время на наведении чистоты. Убравшись в квартире, с улучшенным настроением пошел убирать подъезд, который явно нуждался в уборке. Он выучил золотое правило – усиливаются негативные мысли, страхи, осуждения, недовольство судьбой, значит усилился потребительный дух, эгоизм, лучшее средство от которого – бескорыстное служение другим, в благодарственном настрое и максимальном присутствии в настоящем моменте.

Убирая в подъезде, он за три часа встретился со многими жильцами, которые очень положительно восприняли его уборку и в итоге даже решили скинуться и нанять постоянную уборщицу и сделать хорошие замки на дверях. А бабушка Катя из восьмой квартиры приготовила ему хороший обед и предложила сходить в магазин. Он вначале отказался, но потом вспомнил, что Любовь – это и умение принимать. Он попросил купить ему продукты и несколько книг. Баба Катя, к его удивлению, попросила дать ей прочитать пару книг из тех, что она принесла. Хотя он и не предполагал, что ее заинтересуют книги из списка Михалыча. Но он знал, что, когда ты в потоке, все вокруг получают благо.

Через несколько дней он интуитивно почувствовал, что пора выходить в «свет». У него было ощущение, что прошло много времени. То что он стал совершенно другим, это очевидно. Если бы ему кто-то сказал, что так может измениться человек всего за три-четыре месяца, он бы не поверил. И он увидел, что другого пути совершить духовный переворот, такое быстрое внутреннее изменение у него и не было. Едва ли, если бы не произошедшие «трагичные» события, он бы стал слушать таких людей, как Михалыч, читать подобные книги и т. д.

Он позвонил одному из своих друзей из своего прихода. У того от удивления чуть не упал телефон. Он спросил, как здоровье у Артура, и рассказал ему, что, когда Артур пропал, его первую неделю очень долго искала милиция, потому что его подозревали в поджоге корабля и в пропаже денег и каких-то материальных ценностей. Всем в милиции хотелось, чтобы виновником всего произошедшего оказался сектантский проповедник и лидер. В местной газете появилась даже статья о опасности появления сектантов в области.

Изначально местные жители думали, что это сделал Артур и сбежал, но потом, когда спасшиеся дети выздоровели, они рассказали, что их спас дядя, по описаниям было понятно, что это Артур, что его ударило бревнами очень сильно и он пропал в воде – утонул. Тело его так и не нашли, признав, что это невозможно – река очень широка и очень глубока, много заводей. Поэтому, когда он не появился в течение месяца, официально объявили его погибшим. В церкви регулярно молятся за его душу, а его любимая девушка носит сейчас траур.

– Спасибо за ваши молитвы, – поблагодарил Артур, – они, по всей видимости, были очень полезны для моей души.

На следующий день этот друг с одним из лидеров их общины были у него дома.

Они принесли продукты и подарки и стали его расспрашивать. Артур коротко рассказал, как он стал инвалидом, как он выздоровел благодаря молитвам и внутренним изменениям и тому, что вокруг были замечательные люди. Пастор воскликнул:

– Так тебя Христос спас и вылечил!

– Конечно, Христос, все благодаря милости Бога.

Это очень вдохновило пастора, и он почти потребовал, чтобы в ближайшее же воскресенье Артур прочел воскресную проповедь в большом зале и рассказал про свое «божественное излечение». – Это многих усилит в вере, – воскликнул пастор.

Друг ему рассказал, что Настя сейчас у родственников на Украине и ей сообщат о том, что Артур жив.

Настя и правда позвонила, вся взволнованная, через два дня и сказала, что берет билет и вылетает. Они договорились встретиться в субботу в парке. Стояли чудесные дни бабьего лета, не совсем обычные для октября.

Артур собирался и выходил на это свидание с вновь усилившимся страхом, ему даже показалось, что легче вновь войти в холодную воду, ради спасения детей. Огромный страх, что Настя не воспримет его изменения, не примет его таким, очень пугало его, но лицемерить любимой девушке ему совсем не хотелось.

Он уже знал, как бороться со страхом. Он внутренне представил любое развитие событий и также внутренне принял его, сказав про себя: на все воля Бога. Хотя принять то, что они с Настей не будут вместе, пугало его больше всего и доставляло огромную боль. Он никогда так не любил ни одну женщину.

И принять внутренне ее предательство ему было не легче, чем когда-то принять, что он будет всю жизнь лежачим инвалидом…

Но, когда он это принял и поблагодарил Бога за хорошие возможные уроки, к нему вернулось умиротворение и спокойствие.

Но его ждал еще один урок – при выходе с эскалатора в метро его кто-то толкнул и при этом грубо отругал, и он едва смог удержаться, чтобы не упасть, почувствовал огромную боль в пояснице и левой ноге. Он еле отковылял в сторону от потока толпы и несколько минут приходил в себя. Потом с огромным трудом направился к выходу. Он автоматически поблагодарил Бога за произошедшее, внутренне поклонился тому человеку, который его толкнул, пожелал ему любви, как и всем вокруг.

Он вспомнил слова Михалыча, что принести большую жертву, пожертвовать чем-то, может, даже отдать свою жизнь гораздо легче, чем проходить правильно небольшие конфликтные, болевые ситуации, которые постоянно посылает нам вселенная.

Какая-то женщина увидела, что он еле идет, опираясь на палочку, и этой же рукой держит букет цветов, а другой рукой пытается открыть дверь. Она подержала дверь, помогла ему выйти. На выходе из метро они буквально столкнулись с Настей.

По ее виду легко было догадаться, что она волнуется не меньше и явно удивлена, увидев его с женщиной, которая помогает ему идти. Но та весело сказала:

– Передаю вам вашего джентельмена, который с таким трудом пытался сохранить букет для вас, – и исчезла.

Настя заплакала, увидев, с каким трудом он идет, весь потный и бледный от боли, тяжело дыша.

Они обнялись, обменялись любезностями, сели на ближайшую лавочку. И он сказал ей:

– Не было дня, когда я про тебя не думал и не мечтал встретиться с тобой, прости, что в таком виде.

– Я тоже постоянно думала о тебе, молилась за тебя и не верила в твою смерть. Не переживай, я готова принять тебя любого, не комплексуй. Я горжусь, что ты смог снова войти в тот ужасный ледяной водоворот. Я буду с тобой всю жизнь, что бы ни случилось, вместе мы преодолеем все преграды. Тебя сильно тогда потрепало в воде?

– Да, позвоночник вроде удалось подправить, но все внутренние органы нужно проверять и есть подозрение, что половые органы повреждены и, возможно, я не смогу стать отцом.

Настя глубоко вздохнула, она выросла в многодетной семье, у всех вокруг в приходе было помногу детей, она сама очень хотела детей и после длительной паузы сказала:

– Тогда усыновим много детей.

Они помолчали, полюбовались прекрасной погодой, вокруг них прошло несколько пар с детьми.

Она внимательно посмотрела на него и сказала, что он очень изменился, хотя выглядит весьма болезненным и усталым, но, кажется, что от него идет какое-то сияние и благодать.

Она по просьбе Артура рассказала, как у них в семье дела, чем она занималась последние недели, и попросила его рассказать подробно, что с ним случилось.

Артур коротко рассказал ей, что было с ним в больнице, про Михалыча, про Дарью, про его духовные открытия и внутрение изменения.

Настя слушала его очень внимательно, с большим интересом, но также было видно, что ее волнение увеличивается. Солнце уже почти зашло, подул холодный ветерок, и было не совсем понятно, от холода ли она сжалась и скрестила руки и ноги или от рассказа Артура.

После того как Артур закончил, она после долгой паузы спросила:

– А откуда ты знаешь, кто с тобой говорил через этих людей?

– Ты имеешь ввиду, что и антихрист может, и сатана, и волк в овечьей шкуре?

– Да, все может быть.

Артур задумался… Настя была интеллектуальным человеком, с отличием закончила школу, потом также с отличием заочно факультет журналистики университета, что было весьма редким явлением в семье верующих их прихода, при этом она была очень искренне верующей. Ее родители уверовали, когда она была еще совсем ребенком, и хоть это и стоило им потерей хорошей работы, постоянных насмешек и осуждения, они сделали все, чтобы их дети выросли твердыми в своей вере. Они не представляли себе, что их дети создадут семьи с людьми не их веры, и дети разделяли их мнение. Артур же пришел в церковь в поисках Истины уже в зрелом возрасте, и у него не было впитано с молоком матери, что только в лоне данной церкви можно достигнуть совершенства.

– На мой взгляд, мы должны слушать сердце, а также видеть – увеличилась ли любовь в душе или нет.

– Нам может разное показаться, но в церкви нам подскажут правильный ли выбор мы сделали или нет.

– Мартин Лютер Кинг (основатель протестанизма) говорил о важности уединенной молитвы и личностном приближении и постижения Бога.

– Не знаю, страшно мне и тяжело тебя таким принять.

– Интересно, ты меня можешь принять больного, инвалида, даже импотента, но не свободомыслящего и следующего своему сердцу, а не рамкам и правилам нашей церкви.

– Но эти правила нам дал наш Иисус, и ты же знаешь, что мои родители никогда нас не благословят, услышав твои разглагольствования.

Тут тяжело вздохнул уже Артур. Да, он знал твердость ее отца и как Настя его уважает и любит, и едва ли пойдет против его воли, особенно если его поддержит и его жена, ее мать.

– На все воля Бога. Ты должна знать, что я тебя очень люблю и никого не вижу, кто бы мог быть мне женой и матерью для моих будущих детей. Соблюдать заповеди, которые дал Христос, я собираюсь еще более прилежно, чем четыре месяца назад.

Но ты имеешь право выбора и твои родители. Вообще странно со стороны звучит – вы готовы меня принять больным импотентом, но соблюдающим внешне все правила «нашей» церкви (он сделал ударение на нашей), чем светящегося, как ты утверждаешь, искренне пытающегося достигнуть состояния – полюбить Бога всем сердцем, всем разумением, а ближнего как самого себя, но который считает, что истина может быть не только в определенной церкви.

– Так наша церковь создана и благословлена Свыше именно для этого.

– То есть только в ней возможно научиться любить? Хотя так и не скажешь, что все наши прихожане полны безусловной любви, да и лидеры. И мне еще странно. Если нас Бог любит, то почему за миллионы лет он послал только один раз Иисуса, только через которого можно прийти к Богу. А все остальные люди шли и идут навечно в ад?

– Прекрати, дай мне подумать. И у меня просьба, пожалуйста, не шокируй никого своей проповедью, проведи, как ты раньше проводил, иначе мой отец сразу настроится против тебя.

– Я еще не думал, о чем буду говорить. Если придут идеи, то запишу их, но говорить буду сейчас и в будущем только от сердца.

Это вновь шокировало Настю, ибо она знала, что каждый, кто читает лекции у них, должен конспект подготовить заранее.

Она встала и сказала:

– Хорошо, пойдем, я посажу тебя на такси и поеду домой молиться, чтобы все прошло хорошо завтра.

Вернувшись домой, он вновь испытал страх по многим причинам: завтра нужно говорить перед огромной аудиторией, а он не решил еще что, как он понял, Настя и ее семья его отвергнут, если он не будет вписываться в их рамки, и тогда он останется один…

Страх – это от эго, вспомнил он в очередной раз, может, меня и не любят тогда, если ставят какие-либо условия.

А завтра моя цель самому приблизиться к Любви и другим помочь, а там как Бог даст.

Разве мы должны пытаться заработать чью-то любовь, чье-то расположение? Ведь очевидно, что это от эго, а все, что от эго, принесет разрушающие последствия.

Мне просто нужно быть, быть безусловной Любовью.

Он помолился, успокоил ум, поделал дыхательные техники. Ему стали приходить идеи на завтрашнюю проповедь – он их все записал и лег спать.

Утром за ним заехал его друг, чтобы довести его. По дороге он весело рассказывал, что они сняли самый большой зал в районе. Но даже его не хватает, судя по заявкам. Многие звонили, спрашивали, можно ли больных родственников привезти, будет ли дана чудодейственная молитва, которая исцеляет. Также хотят прийти все пасторы, все, кто в совете церкви, и несколько проповедников из Америки.

– В общем, полный аншлаг! Готовься, все хотят узнать секреты быстрого исцеления с помощью слова Божьего.

– Интересно, – философски заметил Артур, – а если бы тема была, как научиться любить Бога с помощью слова Божьего, – столько бы народу пришло?

– Не понял, как связаны здоровье и любовь?

– Да вообщем-то напрямую, мы, наверно, и на эту тему сегодня пообщаемся.

Когда они приехали, он увидел, что и правда аншлаг, огромный зал на 800 мест был переполнен, многие люди сидели в проходах.

Его встретили очень тепло все лидеры церкви. Его посадили на сцену, он должен был сразу после небольшого концерта «нести слово Божье» – начать проповедь. Он с удовольствием слушал концерт, страх у него окончательно ушел, еще когда он одевался утром, наоборот, он чувствовал большой подьем, вдохновение и легкость.

Он принял решение говорить от сердца и то, что он считает нужным, а не то, что понравится лидерам церкви и… родителям Насти. Ему было тяжело на это решиться… Но он не хотел играть и лицемерить, подстраиваться и угождать кому-то. Даже если за это ему грозила потеря любимой девушки, за которую он готов отдать жизнь. То, что он «останется на улице» один, его это не уже пугало.

Вместе с тем он не собирался шокировать и беспокоить умы прихожан. Он помнил слова Михалыча, что каждому человеку нужно говорить в соответствии с его уровнем сознания и не следует пытаться поменять религию человека, у каждого свой путь. Кто-то в пятом классе духовной эволюции, кто-то в аспирантуре. Важно помогать человеку внутренне измениться, избавиться от эгоизма, гордыни, агрессии, беспокойного ума и т. д.

Концерт, закончился и пастор начал представлять его в самых лучших красках. Он уже знал, что после его проповеди запланированы еще небольшой концерт и обращение о пожертвовании для больных людей. У них был очень отработан «механизм» сбора пожертвований после «зажигательных» проповедей.

Его выход к кафедре все встретили стоя и аплодируя ему. Ему пришлось несколько минут стоять и ждать, пока все усядутся.

Вновь его сковали страх и напряжение.

Артур поблагодарил всех, что пришли, сказал, что чувствует себя неловко, напряженно.

(Эта лекция сохранилась благодаря прихожанке церкви, Надежде, которая записала ее на портативный магнитофон, потом законспектировала и через пять лет выложила в Интернет на своей странице, написав во вступлении, что эта лекция полностью изменила ей жизнь.).

Он стал просто рассказывать, что с ним произошло, что действительно все врачи говорили, что он не сможет никогда ходить, что у него возможно отбиты многие внутренние органы и т. д. Но сейчас он ходит и не чувствует, что внутренние органы повреждены. Врачи называют все произошедшее чудом. Но главное чудо он считает произошло с его душой, и он понял, что любое исцеление начинается с исцеления души. У него и правда были духовные откровения и общение с очень продвинутыми и гармоничными людьми, и он благодарит Христа за это в первую очередь. Он понял, как важно следить за телом, за физическим здоровьем, которое очень зависит от нашего стиля жизни, от питания, также от нашего мышления, насколько мы умиротворены внутри. И еще больше наше физическое и ментальное здоровье зависит от состояния нашей души и от того, во что мы верим. Душа – это часть Бога, часть Высшего Духа. А Бог есть любовь, следовательно, и души, и мы есть любовь. И чем дальше мы отходим от безусловной любви, тем больше страдаем, тем больше у нас беспокойств и страхов. Он привел первую заповедь о том, что нужно возлюбить Бога всем сердцем, всем разумением, а ближнего как самого себя. Все в этом мире бренно, временно. И мы тут гости, которые пришли учиться Любви, развивать Ее, жить Ею, быть Ею. И каждая ситуация, любое событие жизни учит нас именно этому. И что является врагом любви? Привязанности и зависимости от чего или кого-либо. Это могут быть привязанности к деньгам, славе, людям, стабильности, социальному положению, и даже духовным принципам, идеалам, каким-либо религиозным концепциям. Тема о привязанностях глубоко разбирается в буддизме.

Он видел, как сидящие в первом ряду пастыри все больше напрягались, хмурились, все меньше улыбались. Но люди в зале очень внимательно слушали, некоторые начинали даже плакать.

Он привел цитату из Библии, говорящую о том, что главные враги человека – это его близкие, если он их начинает ставить выше Безусловной любви, если начинает их любить больше, чем Бога. И все мы осознанно или неосознанно стремимся к безусловной любви. И когда мы можем почувствовать Любовь? Когда мы совершенно бескорыстно служим другим людям и миру в общем. Просто видя в каждом Бога, как святая мать Тереза, святой Франциск. Но наше эго делит этот мир на друзей и врагов, наших и не наших, и с этого начинаются страдания. Но разве Иисус делил людей на наших и ваших? Разве он не всем помогал? Разве не Он учил в Нагорной проповеди, которая считается сутью учения Христа?

1.Вы слышали, что сказано: люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего. 2.А я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящих вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас. 3.Да будете сынами Отца вашего Небесного, ибо Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных. 4.Ибо, если вы будете любить любящих вас, какая вам награда? Не то же ли делают и мытари? 5.И если вы приветствуете только братьев ваших, что особенного делаете? Не так же ли поступают и язычники? 6.Итак, будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный.

И, следовательно, совершенство – это когда мы безусловно любим и принимаем всех, а несовершенство – когда только близких и тех, кто нам что-то приятное говорит или делает. И в больнице мне был дан такой пример. Артур рассказал про Михалыча, коротко про Дарью, про водителя Федора. Особенно Михалыч показал мне любовь в действии, в жизни. И я осознал, что любовь начинается с жертвы. И я привык считать, что жертва – это когда после службы деньги собирают и нужно что-то дать на нашу церковь, на тех больных и обездоленных, которым мы помогаем. Конечно же, это тоже жертва, но эта жертва приближает нас к любви, только когда мы жертвуем от души, не ради славы и признания, не потому, что так нужно и это «наша» церковь. Жертва предназначена уменьшить наш эгоизм, наши привязанности, научить ради любви отказываться от привязанностей. И это не только жертва денег, чего-то материального – это физический уровень. На ментальном уровне – это принять внутренне другого человека, позволить каждому делать свой выбор и идти своим путем. Ведь любовь – это и предоставление объекту любви свободы. Не осуждать никого, если нас оскорбили, поступили несправедливо, внутренне принять это, увидев за этим руку Господа. Также умение внимательно выслушать человека, отсутствие каких-либо претензий на словах и в уме, как бы «заслужены» они ни были и т. д. На духовном уровне – это полная преданность Богу, отсутствие эгоизма, отдавать намного больше, чем получать. Полное внутреннее принятие всего происходящего как Его воли. Одним из лучших примеров может быть Иисус, который пожертвовал свою жизнь ради служения другим. И есть еще два важных момента – это чувства защищенности и превосходства. С одной стороны, соблюдение моральных и нравственных норм, соблюдение заповедей, разумные ограничения себя в еде, сне и т. д. – это то, что нас делает людьми, но когда мы начинаем соблюдать строго все заповеди, правила и предписания, ведем внешне «праведную жизнь», то появляется опасность, искушение – мы невольно начинаем смотреть свысока на тех, кто «ниже» нас, кто «более грешен», кто меньше или не так молится и т. д. А это опаснейший вид высокомерия – ощущение превосходства над человеком или группой людей. Еще высокомерие очень часто дают таланты и особенно сверхспособности. Также чувство превосходства, избранности может давать: – пол – например, я мужчина, более высокое создание, чем женщина; – происхождение – мой род, моя семья выше, чем другие, у нас знатное происхождение; – моя нация выше других, потому что нам было дано божественное откровение или еще почему-то; – моя религия выше; – моя страна выше… и многое другое. Нашему эго, эгоизму всегда нужно быть выше, более значимей, чем другие.Тогда все «хорошее» (происхождение, статус, религиозные воззрения, культурное развитие и т. д.), что мы имеем, становится нашим проклятием, ибо закрывает нас от любви и как следствие приносит много страданий и болезней… Несложно заметить, что все гордые, жесткие принципиальные женщины несчастны в личной жизни, а мужчины с такими качествами не бывают здоровы и успешны.

И также очень опасно чувство защищенности, безопасности. Оно закрывает нас от Бога очень быстро, не дает возможности предаться Богу полностью. Да, нам нужна, особенно женщинам, защищенность на физическом и ментальном уровнях. Но, когда мы приходим в церковь за защитой, – это, на мой взгляд, является большой ошибкой. Так как чувство духовной защищенности дает нам ощущение «высшего превосходства», гордыни, уверенность, что, как бы мы ни жили, мы вернемся в рай или Царство Божие. Или если мы следуем правилам и заповедям нашей религиозной организации. Значит, мы тем более защищены, господь обязан нас защищать. Особенно это опасно духовным и религиозным лидерам, которые могут даже жить очевидно греховной деятельностью, уверенные, что прошлые благие дела или их святой большой сан это им позволяет. Наиболее яркий пример – это многие папы римские, жизнь которых была очень греховна, что является историческим фактом. Наше эго считает, что раз мы достигли какого-либо поста в духовной иерархии, получили много одобрения и восхищения за свои «духовные подвиги» или много лет строго следуем правилам и заповедям нашей церкви, то Господь нам обязан обеспечить процветающую жизнь на земле и место в раю. Если мы опускаемся на этот уровень, то сатана становится к нам совсем близко, потирая руки от удовольствия, что еще одна душа все дальше отходит от Любви. Жизнь Иисуса нас учит каждой минутой. И один из главных уроков Его жизни – это то, что распяли Его те, кто строже всех соблюдал заповеди и был самого высоко религиозного чина, а его верными учениками были те, кому нечем было гордиться, – простые рыбаки. Именно они смогли понять то, что говорил Учитель, и распространить истину по всему миру. Именно благодаря им мы можем сидеть тут и обсуждать Святое Писание. Ибо они не обладали многим, но у них было смирение. А это главное качество, которое позволяет нам быстро достигнуть совершенства – Любви к Богу. А гордыня – это главное качество, быстро низводящее нас в ад еще на земле, которое закрывает наше сердце, лишает нас счастья в отношениях и приносит нам болезни и удары судьбы, лишает мудрости. Последний важный момент, который мне позволяет рассмотреть выделенное мне время и который тесно связан с вышесказанным, – это то, что Бог – это Любовь в первую очередь, а не сила. Языческий подход ставит силу на первое место. Поэтому во всех языческих религиях поклоняются тому богу, который более сильный и, следовательно, может больше дать и лучше защитить, что людям, находящимся на телесной, материальной концепции очень близко и понятно. Поэтому многие язычники не понимают, какому богу вы поклоняетесь – слабому, над которым издевались и распяли как раба. И он же учил: ударили по одной щеке – поставь другую. Смысл этого утверждения в том, что внутри нам нужно уметь принимать любые удары судьбы. Как бы ни был силен человек или государство, всегда найдется сила, способная его одолеть. Но сильного духом нельзя победить, его можно посадить в тюрьму, разрубить его тело и т. д. Но с душой ничего нельзя сделать. Сила духа зависит от того, сколько у человека любви в душе. Даже смертью своей – эта личность продолжает светить и помогать другим. И эта сила выше силы тела и силы интеллекта. Сила любви лежит в основе всех миров, и эта сила любви – главная целительная сила во вселенной – только она может исцелить и тело, и ум, и душу. И чтобы жить этой любовью, нужно внутри быть полностью открытым, вверившим свою жизнь Господу, беззащитным, смиренным. И когда я это понял и стал пытаться жить любовью, со мной стали происходить удивительные, чудесные события.Желаю вам всем, чтобы главным устремлением жизни была Любовь к Богу, и пожелайте мне того же, пожалуйста.

Мужской голос из зала: – А как жить без привязанностей, разве можно быть счастливым и успешным? – Конечно, можно. Более того, только без привязанностей и зависимостей человек может жить счастливо и успешно. Легко увидеть, что привязанности наделяют нас страхами, напряжением, нами легко манипулировать. Многие люди, которые пережили потерю всего, если правильно проходили эти «тяжелые» времена, достигали высочайшего духовного уровня. Открытие творческих способностей, наше здоровье, счастье и успех в жизни очень зависят от того, как мало у нас привязанностей. По-настоящему любить и заботиться о своих близких мы можем, только если их любим безусловно, а не привязаны и зависимы от них.

Он хотел подробнее описать эту тему, но увидел, что пастор ему показывает на часы и просит остановиться. Когда он закончил говорить, то раздались громкие аплодисменты, многие даже встали со своих мест, но большинство лидеров в первом ряду хлопали весьма сдержанно. Позже к нему подошли многие люди, поблагодарили, несколько человек даже сказали, что впервые чувствовали такой полет души и так искренне плакали от счастья. Но больше всего его вдохновил пожилой Савелий, с которым они когда-то разгружали вагоны с благотворительной помощью, который много лет сидел в тюрьме за веру. Он его тепло обнял и сказал: – Так редко сейчас встретишь человека, который понял суть наставлений Христа и может передать ее простыми словами. Стоявшему рядом пастору это явно не понравилось. В холле он буквально столкнулся с родителями Насти. Артур их тепло поприветствовал, они обменялись любезностями, видно было, что они смущены. (Как потом Артур узнал, к ним подошел пастор и сказал, что в церкви будет собрание относительно того, давать ли ему право проповедовать и даже быть членом церкви). Нога болела все сильнее. И Артур сразу перешел к делу: – Очень надеюсь, что ваши благословения относительно нашей свадьбы все еще в действии, не представляю свою жизнь без Насти и считаю, что смогу ее сделать счастливой. – Мы бы хотели подумать, посоветоваться с пастором, видно, что ты очень изменился, да и Насте нужно подумать, уж слишком задумчивая и серьезная она пришла вчера. – Да, Насте нужно побыть с этим, много всего с ней случилось за последние месяцы. А с пастором что советоваться, разве я говорил что-то, что противоречит учению Иисуса? Правилам церкви, может быть.– Я понимаю, к чему ты клонишь, но пойми – правила правилами, а семья – это социальная ячейка, и муж и жена должны иметь одинаковые воззрения, ценности и религиозные тем более.

Отец Насти был рассудительным человеком.

– Хорошо, остается только молиться, чтобы все было хорошо. – Хорошо ты имеешь ввиду, что все сложится так, чтобы мы могли увеличить Любовь в душе? – улыбнувшись, спросил отец Насти. Артур чуть не сел от неожиданности, ему показалось, что с ним Михалыч сейчас разговаривает…У него даже слезы навернулись…

Основные события, которые случились с Артуром после этой проповеди:

– Ему запретили читать проповеди в церкви, особенно на этом настаивал американский пастор. Они испугались его большой харизмы, что за ним может пойти много прихожан, прекратив слушать авторитетов церкви.

– К нему обратились много людей, которые были на последней его проповеди, чтобы он вел с ними встречи, проводил что-то вроде частных консультаций. Он создал открытый духовный клуб, который через несколько месяцев стал очень популярным.

– У него открылись сверхспособности. Он мог легко видеть человека, его скрытые способности и даже болезни. Довольно легко предвидел будущее. По ним он видел отдельные пазлы и благодаря интуиции и видению составлял общую картину.

– Он прочитал Бхагаватгиту, которая осталась у него после смерти отца и другие книги на восточную тематику. Веды и буддизм потрясли его своей мудростью и глубиной. Побудили его не раз съездить в Индию и Юго-Восточную Азию и встретиться с очень духовно продвинутыми людьми.

– Его пригласил на очень высокооплачиваемую работу их бывший прихожанин, который очень разбогател и имел два завода и сеть магазинов. Они были очень дружны в первый год его прибывания в церкви. Ему нужен был человек, которому он мог бы доверять полностью. Времени эта работа требовала немного, и Артур согласился. Он предложил несколько нововведений, благодаря которым эта корпорация бопучила большую прибыль и вышла на международные рынки. Он два года проработал на этой работе и потом полностью перешел к ведению духовного клуба, частным консультациям и написанию статей и книг, которые пользовались большой популярностью, хотя он подписывался разными именами. За эти два года его работы на предприятии практически 80% сотрудников их предприятия бросили вредные привычки, стали интересоваться духовными вопросами, съездили в поломничества.

С Настей они решили встречаться раз в неделю в ресторане или в библиотеке, просто общаться. И это их все больше сблизило. Сразу после Нового года она сказала, что согласна быть его женой и рассказала, что перед Рождеством отец долго молился и спрашивал Иисуса – разрешить ли им жениться. Когда он вышел из церкви, то первый большой плакат, который он увидел – был рекламой каких-то торжеств, и на нем было написано: «Пришло время играть свадьбу», а через минуту он увидел большую свадебную процессию, переходящей ему дорогу. Он воспринял это как ответ и благословил дочь.

Артур вскочил и стал плясать от радости и потом сообщил Насте радостную новость: его директор оплатил ему самую дорогую проверку и перед Новым годом пришел полный отчет о его внутренних органах, говорящий о том, что он полностью здоров и нет никаких проблем иметь детей. И он с юмором спросил ее: – Но ты понимаешь, что ты теперь замужем и должна следовать за мужем?

– С удовольствием, – ответила ему Настя.

До этой встречи в самолете, благодаря которой появилась эта книга, прошло более десяти лет, Настя была беременна четвертым ребенком. Артур был счастлив с Настей, которая вначале ему очень помогала с клубом, ездила с ним, начала читать книги, которые стояли у него на полке, редактировала его статьи. Но потом погрузилась в рождение и воспитание детей. Они перебрались в большой дом в сельской местности.

Артур почти каждый год встречался с Михалычем, многому у него учился, дважды съездил с ним на несколько месяцев в благотворительный «отпуск» в провинциальную часть России. Прочитал сотни лекций в учебных учреждениях на тему морали и нравственности и важности трезвого, здорового образа жизни.

За следующие два года после знакомства в самолете судьба тех, кто был тогда в самолете, сложилась следующим образом.

Модель-финансист Наталия. Она начала серьезно интересоваться духовными вопросами. Отказалась от активной карьеры, написала планы, что хочет состояться как женщина. И через год по большой любви вышла замуж и недавно написала, что беременна и счастлива как никогда. Как здорово, что с помощью Артура она начала интересоваться предназначением и поняла, что главное для женщины – это состояться как мать и жена в первую очередь и какой она была глупой, направив всю энергию на карьеру.

Мужчина (Николай), который был с ребенком (Петр), начал читать книги, которые рекомендовал Артур, и смог на равных вести философские диспуты с сыном. Они решили с женой зачать еще несколько детей. Он поменял работу на более любимую, но менее оплачиваемую, стал больше времени уделять семье, больше заниматься творчеством и полностью прекратил пить спиртное и курить. Сына отдали в частную школу-интернат в сельской местности, где в первую очередь учили детей нравственности и морали, духовным ценностям, а потом уже наукам. И что странно, по предметам все дети успевали очень хорошо. Петр распространил всем учителям и родителям много журналов «Благодарения» и ведет «философский клуб» для младшеклассников.

С Сергеем тоже была интересная история. Он бросил свой бизнес сразу по возвращении, погрузился в чтение рекомендуемых книг. Нашел своих двух детей от первого брака, подружился с ними и стал заботиться о них. Два раза в неделю уезжал в детдом и делал все, что его попросят, и занимался там с детьми, а летом уезжал с ними в лагерь на месяц.

Познакомился с замечательной женщиной, и вскоре у них должна быть свадьба. Наконец исполнил свою мечту – писать стихи и петь. Организовал паломнический тур и стал возить группы по разным святым местам в России, Индии и Израиле. Он, оказывается, до встречи с Артуром читал многие из этих книг и интересовался подобными вопросами, но встреча с Артуром послужила толчком для больших изменений, к которым он уже созрел.

1. Артур Форд (08.01.1897 – 04.01.1971) – американский психический духовный медиум, специалист яснослышания. Автор многих книг. Родился в небольшом городке Титусвилл, штат Флорида, изучал христианство. В 1917 году Форд получил стипендию Колледжа Трансильвании, в это же время до 1924 года он служил в церкви Барборвилл. Во время Первой мировой войны обнаружил, что обладает даром слышать имена солдат, которые в течение ближайших дней погибнут и появятся в списках жертв. Их имена были записаны в точно такой же последовательности, как Форд накануне записывал их для себя днем раньше. После войны он стал изучать психические явления и стал в 1921 году медиумом. В 1932 году Форд отправился с визитом в Индию, где изучал методы сознательной, астральной проекции из индуистских религиозных учений.

2. Вильям Джеймс – один из основателей современной психологии. Стал профессором физиологии в Гарварде. Затем – профессором психологии. Увенчал эту фазу карьеры своим великим трудом–двухтомником «Принципы психологии». Эта работа, увидевшая свет в 1890 году, была немедленно признана в научных центрах мира как открывающая новую эпоху в развитии науки.