Серебряный ангел.

· · ·

Теперь у нее свободного времени не оставалось вообще, но она не жаловалась, приходила домой довольная, даже ситуация с Иркой отошла на задний план.

Несмотря на то, что сначала Насте казалось, что ей будет трудно влиться в коллектив, с музыкантами из группы у нее сложились самые теплые отношения, и она больше не могла сказать, что ей не хватает общения или она скучает по подруге.

Да и кашель прошел будто сам собой, даже лекарство, прописанное доктором, пить не пришлось.

Мимо пролетел День святого Валентина. Девушка долго думала, не написать ли Артему анонимную валентинку, но потом решила, что не станет. Догадается еще, что это она, а узнав о ее чувствах, Артем наверняка, находясь рядом, начнет напрягаться. Мысли, что Портнов может ответить на ее любовь, Настя даже не допускала.

Она очень удивилась, когда на праздник получила сразу пять валентинок. Ни под одной из них не было подписи. Понять, от кого они, не представлялось возможности. На четырех текст был примерно одинаковый – «ты мне нравишься» в различных вариациях. И только на пятой он сильно отличался.

«Ты особенная, – писал аноним. – Удивительно красивая, тонко чувствующая, умная, живая. Таких больше нет. Я хотел бы быть рядом с тобой».

Настя перечитала несколько раз, ощущая, как внутри разливается тепло, и неделю ходила, подспудно ожидая, что автор как-то проявит себя. Но этого не произошло, хотя под конец недели она почти на сто процентов уверилась, что автор послания – Саша.

Дискотеки и на День святого Валентина, и на 23 февраля она проигнорировала.

«Зачем я туда попрусь? – думала Настя, возвращаясь домой. – Только лишний раз со Степановой столкнусь».

Артем тоже на дискотеки не ходил. Прямо его об этом Настя не спрашивала, но видела, что в его комнате за тяжелыми шторами горит свет. Значит, он дома. Впрочем, в его комнате мог находиться и кто-то из домашних.

К марту у ребят уже была готова небольшая концертная программа из пяти песен, и Портнов на одной из репетиций сообщил, что школьная завуч, подловив его в коридоре, настоятельно рекомендовала им выступить на Восьмое марта. Отказываться было нельзя, и ребята принялись усиленно готовиться к концерту.

Насте уже неоднократно приходилось петь со сцены, но одно дело участвовать в концертах в музыкальной школе или в шефских в соседнем социальном фонде, где тебя всегда принимают благожелательно, и даже если ты ошибешься, никто не заметит или сделает вид, что не заметили, и совсем другое – петь перед всей школой и, в частности, недружелюбно настроенным к ней классом.

Она долго раздумывала над вопросом, что надеть на сцену, и в итоге выбрала темно-зеленое бархатное платье до середины бедра, присланное мамой на ее день рождения. Платье подчеркивало длинные стройные ноги и тонкую талию. Раньше надевать его было некуда, и оно скучало в шкафу. К платью прилагались темно-зеленые туфли-лодочки.

Настя со всех сторон оглядела себя в зеркало, затем распустила волосы, и они легли на плечи тяжелыми медными волнами. Своим видом она осталась довольна. Теперь немного подкрасить глаза и добавить блеска на губы.

Перед концертом Настю поймал Артем.

– Ты в курсе, что с дискотеки слинять вряд ли удастся? Какое-то время придется поприсутствовать, так что готовься, – сказал он.

Она тяжело вздохнула.

– Да, я же тебя еще с праздником не поздравил. – Он достал из заднего кармана джинсов маленькую коробочку, в каких обычно продают драгоценности. – Вот, держи. – Он протянул ее Насте. – Надеюсь, понравится.

Девушка во все глаза смотрела на коробочку. Когда она ее открыла, перед ней предстал кулон на тонкой цепочке – серебряный ангел. Настя задержала дыхание.

– Пусть он принесет тебе удачу, – улыбнулся Артем.

– Спасибо, – прошептала она.

Цепочка с кулоном тут же оказалась на ее шее.

Выступление Настиной группы было запланировано на вторую половину школьного концерта – после антракта, во время которого из зала вынесли половину стульев, освободив место для желающих потанцевать.

Когда Настя выходила на сцену, колени ее мелко дрожали, но с первыми аккордами она полностью успокоилась.

Голос летел над завороженным залом, подчиняясь переливам мелодии. Настя пела, забыв обо всем на свете, наслаждаясь музыкой.

Все пять песен они отыграли практически нон-стопом, и за все это время в зале не возникло ни единого движения, ни самого тихого шума. Зато потом грянули аплодисменты.

Настя улыбалась, стоя на сцене и ощущая плечом плечо стоящего рядом Артема.

Краем глаза она заметила бледную как мел Степанову. Ирка смотрела на нее во все глаза, затем резко развернулась и выбежала из зала, громко хлопнув дверью. Впрочем, этот хлопок раздался только в Настином сознании – для всех присутстствующих его заглушили овации.

После концерта к Насте один за другим подходили учителя, незнакомые ребята, которых раньше она видела в школьных коридорах, даже некоторые одноклассники. Ее наперебой хвалили, восхищались тембром голоса, спрашивали, где она так научилась петь, о ее планах на музыкальное будущее и где еще ее можно услышать.

В числе прочих подлетел и Семушкин. Он обнял Настю за плечи и во всеуслышанье гордо произнес: «И это моя девушка! Самая талантливая!».

Настя внутренне покривилась, но спорить с ним прилюдно не стала – что уж теперь делать, если он такой. Придется терпеть, не вставать же на дыбы и с пеной у рта переубеждать окружающих. Это было бы по меньшей мере глупо.

Она только на полшага отошла от Саши, заставив его тем самым сбросить руку с ее плеч. Повернув голову, увидела, что в стороне стоят Артем и барабанщик Серега Иванов. Выражение лица Портнова показалось ей странным.

На сцену тем временем уже вынесли аппаратуру для дискотеки, из зала убрали оставшиеся стулья. Через десять минут дискотека началась.

Самые смелые вышли танцевать уже под первую композицию. Конечно, среди них была и вернувшаяся в зал Ирка. Она успела переодеться. Теперь на ней была короткая черная юбка и серебристый топик.

Ирка отплясывала в центре зала, и постепенно к ней стягивались заведенные ее энергией парни и девчонки.

Насте нравилось, как двигается бывшая подруга. Сама она так не умела, стеснялась, поэтому стояла у стены. Рядом притулился Семушкин. А вот Артема нигде видно не было. Настя искала его глазами, но каждый раз ее взгляд возвращался к движущейся в быстром танце Ирке. Казалось, от нее сыплются искры – или это так преломлялся разноцветный дискотечный свет, отражаясь от ткани ее топика. Невольно Настя залюбовалась.

– Пойдем потанцуем. – Саша взял ее за руку и потянул в круг.

– Давай попозже. И... Я вообще-то почти не умею танцевать.

Но Семушкин уже вытянул ее к отплясывающим, и волей-неволей ей пришлось двигаться.

Насте повезло – мучения продолжались недолго. Ритмичная композиция закончилась, и вслед за ней полилась медленная песня немецкой певицы Йоханны «Is it True?».

Семушкин за талию притянул Настю к себе, и ей не оставалось ничего другого, как положить руки ему на плечи.

– Расслабься, – прошептал Саша ей в ухо. – Ты слишком зажата. Ничего страшного. Это всего лишь танец.

Настя улыбнулась ему и резким движением отбросила со лба челку. И вдруг заметила, что рядом со Степановой Артем. Они танцуют. Ирка положила голову на его плечо. Выражение портновского лица по-прежнему отсутствующее.

Настя попыталась поймать взгляд Артема, но не смогла.

Чуть в стороне танцевали Лена Воробьева и Сережа. Лена открыто глазела на Сашу и Настю, отчего Насте сделалось неприятно, и она попросила Семушкина:

– Пригласи, пожалуйста, Лену, а то она меня глазами сожрет заживо.

– Будет сделано, – усмехнулся Семушкин. – Только уговор: ты никуда не уйдешь, и мы еще потанцуем. А потом я провожу тебя до дома.

Настя кивнула, соглашаясь.

Пока она стояла у окна, ожидая, когда Саша натанцуется с Воробьевой, к ней подошли Сережа Иванов и Витя Коровин, игравший в их группе на клавишах. Обсудили концерт.

Рядом с ними Настя чувствовала себя не так неуютно, хотя ее взгляд то и дело возвращался к Ире и Артему. Казалось, Степанова прочно в него вцепилась и отпускать не собирается. Настоящая хищница!

Через две песни Семушкин снова подошел к Насте и попытался вытащить ее танцевать, но она сказала, что у нее болит голова и ей лучше пойти домой, благо и с Феклой уже пора гулять.

– Тогда пошли, – не стал спорить Саша.

На улице дул пронизывающий ветер. Весной еще и не пахло.

Семушкин вызвался сопровождать Настю на прогулке, и теперь они медленно шли по парку. Настя до самых глаз закуталась в шарф.

– Ну что, похоже, у Степановой с Портновым все хорошо, – произнес Саша.

Настя лишь скептически хмыкнула.

– Что, не хочешь, чтобы они были вместе? – по-своему растолковал ее реакцию он. – Ну да, такую девушку даже врагу не пожелаешь.

– А что с ней не так? – удивилась Настя.

– Ничего себе! И это ты спрашиваешь?! Да все с ней не так! Стерва она, вот что. И все это знают, но предпочитают не замечать. Странно, что ты этого не поняла.

– Не надо, Саш, – остановила его Настя. – Она все-таки была моей подругой.

– Вот именно, что была, – констатировал Семушкин. – Да сплыла. Хотя тебя она своей подругой вряд ли считала. Не умеет она дружить. С первого класса такая. Если и сходилась с кем-то, то ненадолго, на год максимум. Дольше всех дружила со Светой Никифоровой, а потом увела ее парня. Это в девятом было, за год до того, как ты к нам пришла. Светка знаешь как переживала! Экзамены провалила, а потом и вовсе в другую школу ушла. А парень ее бывший до сих пор в параллельном учится. Ирка его сразу же, как узнала, что Светка перевелась, бросила. Наигралась.

– Может, просто у них не сложилось? – предположила Настя.

– Да нечему там складываться было. Он с самого начала Степановой не нужен был – так, показать всем, что она лучше и красивее Светы.

Настя молча переваривала информацию.

– А по мне, – продолжил Семушкин, – нет в ней ничего особенного. Обычная девчонка. Если косметику смыть, так и вовсе страшненькая.

– Знаешь, а мне Ирка всегда нравилась, – проговорила Настя. – Есть в ней что-то такое. Внутренний огонь, что ли... Хотя и ведет она себя порой...

– Только не говори мне, что хочешь с ней помириться! – Саша умоляюще сложил руки домиком.

– Я с ней и не ссорилась. Это целиком и полностью ее инициатива. Кстати, объясни мне, если она такая плохая и все это знают, почему класс на ее стороне?

Семушкин замялся:

– Понимаешь, с первого класса она была негласным лидером – заводная, непоседливая. Она все время что-то выдумывала, организовывала всякие мероприятия. К ней тянулись ребята. У нас же довольно серенький класс, Ирка в то время была единственной, кто выделялся. Все девчонки мечтали с ней дружить, все парни оказывали ей знаки внимания. И в какой-то момент она стала злоупотреблять своей властью, видимо, решила, что ей можно все.

– Может, все дело в том, что ее никто никогда не ставил на место? – предположила Настя. – Мне кажется, она изначально неплохой человек.

– Не уверен, что ты права. Я всегда старался держаться от нее подальше. И только когда появилась ты, и она решила тебя к себе приблизить... – Он отвел взгляд и принялся рассматривать деревья в дальнем конце аллеи.

– Пойдем домой, Саш, – тихо сказала Настя. – Я что-то замерзла.

Семушкинские слова никак не шли из ее головы. Она думала об услышанном от него весь вечер. Образ Степановой получался какой-то разбитый, разрозненный. С одной стороны, Настя год общалась с ней как с подругой – не слишком близко, но и без конфликтов. С другой – теперь она знала об этом случае со Светой Никифоровой, дословно помнила, что наговорила ей Ирка во время их ссоры, перед глазами стояла ее собственная, созданная вовсе не Настей страничка ВКонтакте. И да, она понимала Семушкина. Она пыталась свести два образа подруги воедино, но у нее ничего не выходило.

В комнату, где сидела Настя, пришел Фекла, положил тяжелую голову ей на колени, привалился боком к ногам. Она задумчиво перебирала его шерсть. Рядом с псом становилось тепло и спокойно.

В портновском окне зажегся свет, и Настя увидела, как Артем подходит к столу и тяжело плюхается в кресло, включает компьютер. Вот только на экран как будто не смотрит, его взгляд прикован к стене. Судя по всему, он тоже о чем-то глубоко задумался.

«Ирка решила добиться его любой ценой, а я встала на ее пути. Но разве она его любит? Зачем ей Артем? – спрашивала себя Настя. – Да, он красивый, талантливый, уверенный в себе. Хотя... – тут она задумалась. – Интересно, а чего хочет он сам?».

Перед сном, стоя в ванной, Настя разглядывала свое отражение в зеркале: серо-зеленые глаза, рыжие волосы, на носу, словно ответ на календарную весну, начинают пробиваться веснушки. Серебряная цепочка с кулоном в виде ангела на шее.

Настя тронула ангела пальцем. А ведь она совсем забыла про портновский подарок.

«Друзья? – спросила она себя. – Друзьям дарят такие подарки? – И тут же перед глазами встал образ танцующих Артема и Ирки. – Наверно, дарят,» – ответила себе Настя.